– Послушай, – начал я, – Рену думает, что Милли украла нам пла. У меня это просто в голове не укладывается. Я ей не верю и никак не могу понять, что между ними происходит.
Услышав это, мама была потрясена:
– Она тебе так и сказала? Ты спросил у нее, почему она так решила? Ну, то есть что за странный выбор для вора.
– Или что за странное предположение о том, кто именно этот вор.
– Да-да, именно это я и имела в виду.
– Что между ними происходит, как ты думаешь? – спросил я.
– Понятия не имею. Единственное, что могу предположить: она ненавидит Милли настолько, что хочет, чтобы мы ее начали подозревать…
– Как думаешь, может так получиться, что Рену сама украла соус нам пла, чтобы обвинить во всем Милли?
Мама медленно кивала, собирая у себя в голове все кусочки воедино.
– Боже мой, как это низко с ее стороны. На одном из ее предыдущих мест работы ее саму обвинили в воровстве, а сейчас она хочет воспользоваться этим против другого… теперь мне становится ясно что к чему.
– Обвинили в воровстве на предыдущем месте работы? – удивился я. – Что это была за работа? Что она украла? Почему ты мне раньше ничего об этом не говорила?
– Опять-таки, это – те слухи, что я слышала о ней. Не помню уже от кого. Или, может, я просто свела факты воедино. А видимо, я сделала такой вывод, когда мне Рену рассказала, что работала у кого-то в здании Оу-Эн-Си-Джи[32], что рядом с осушенными территориями островов, ты наверняка видел эти уродливые дома много-много раз. Ну вот, я так поняла, что они обвинили ее в воровстве и уволили, а оказалось, что все обвинения ложные.
– А что за ложные обвинения? Ты просто сама это придумала? – Услышав это, я лишь сильнее запутался.
– Я думаю, что ее обвинили в краже и выгнали из одного из домов, куда она приходила готовить. Но ей можно доверять. Я несколько раз оставляла на видном месте деньги и украшения, когда она была здесь, и она к ним не притронулась. У нее даже были ключи от нашей квартиры, когда мы уезжали из города. Я ей во всем доверяю. Уверена, что те обвинения в воровстве были сфабрикованы…Знаешь, как часто бывает, что-то пропадает, и в первую очередь всегда думают на слуг, а они могут быть совершенно невиновны.
Да уж, о таком я знал предостаточно. Помню, в детстве, когда мы еще жили в Калькутте, я стал свидетелем того, как слугу, обвиненного в краже денег и ювелирных украшений у семьи, где он работал, публично избили, чтобы он во всем сознался. Я был одним из тех, кто стоял и смотрел на это. Тогда столпились не только члены той семьи, но еще и соседи, жители этой улицы, знакомые, даже обычные прохожие останавливались, чтобы посмотреть, что происходит. Слух о том, что вор был пойман и его прилюдно избивали, собрал огромную толпу, жаждущую присоединиться к столь жестокому развлечению; удары сыпались все чаще и становились все безжалостнее. В какой-то момент его подняли за лодыжки и стали раскручивать. Его голова с каждым оборотом оказывалась все ближе к куче битых острых кирпичей, и в конечном итоге он стал постоянно ударяться о них так, что на лбу и затылке оставались рваные раны. Всякий раз, как это происходило, он вскрикивал, и я увидел, что все его лицо было в крови.
Я не могу уже вспомнить, что я тогда почувствовал, будучи ребенком: волнение? сочувствие? жалость? злобу?
– Бабу, я ничего не крал, – кричал мужчина. – Я клянусь жизнью моих детей, я ничего не трогал. Пожалуйста, отпустите меня, я вас умоляю. Пожалуйста.
Я отчетливо помню, как моя мама подошла к членам семьи, у которой якобы украли деньги, и стала осуждать их варварское поведение. Реакция была следующей: женщина, рьяно обвинявшая и пытавшаяся нет-нет да и ударить бедолагу, подбежала к маме.
– Если бы у тебя что-нибудь украли, ты бы пришла сюда читать нам проповеди? – с издевкой сказала она. – Держи свои мысли при себе.
Затем женщина отвернулась и попыталась натравить еще кого-нибудь на маму. Мама, быстро схватив меня за руку, утащила меня оттуда. До меня доносились грубые бенгальские эквиваленты насмешек вроде «пай-девочка» и «святоша», которые ей бросали в спину.
Я ненадолго задумался, стоит ли мне для начала узнать, в каком именно из зданий компании ONGC работала Рену, чтобы потом прийти туда и поспрашивать у жильцов, что они знают об этом инциденте, но отказался от этой идеи, так как посчитал ее глупой.
Следующим вечером, в самый разгар готовки, Рену внезапно выглянула из кухни.
32
Oil and Natural Gas Corporation (ONGC) – индийская государственная нефтегазовая компания.