Подготовленное от имени М. Горбачева послание было немедленно передано в Багдад, а советский посол получил задачу передать его С. Хусейну. Однако эти действия были напрасными. Советский посол не смог получить доступ к президенту Ирака и был вынужден передать послание министру иностранных дел Азизу уже в бункере, когда американский удар стал реальностью. Воздушная война против Багдада началась.
Ответный ход Вашингтона
17 января 1991 г. в полночь по Гринвичу, когда в Багдаде было около 3 часов ночи, военная машина многонациональных сил была приведена в действие. Мощным авиационным и ракетным ударам подверглись иракские военные и экономические объекты, узлы коммуникаций, центры по производству ядерного, химического и биологического оружия, пусковые установки ракет класса «земля-земля». Операция «Щит пустыни» американских вооруженных сил переросла в операцию «Буря в пустыне».
Первый удар многонациональных сил производился в два эшелона. Крылатые ракеты морского базирования «Томагавк» были запущены с американских боевых кораблей в Персидском заливе с дальности 1100 км. Главными целями для 14 ракет стали ядерные, химические и бактериологические центры Ирака. Одновременно с ними взмыли в воздух 27 истребителей-»невидимок» F-117, созданных на основе технологии «Стеле». Вслед за этим бомбардировщики с больших высот и дальних дистанций ударили крылатыми ракетами по артиллерийским и ракетным средствам ПВО Ирака, его аэропортам и авиационным базам.
Во втором эшелоне первого авиационно-ракетного удара приняли участие бомбардировщики и истребители-бомбардировщики многонациональных ВВС.
К вечеру первого дня войны авиация союзников совершила 1300 самолето-вылетов, при этом ее потери составили всего два самолета. К исходу четвертых суток войны, 20 января, авиация многонациональных сил совершила 4 тысячи самолето-вылетов, потеряв в обшей сложности 10 самолетов, из которых 6 были американскими[378].
В ответ на американские авиационные и ракетные удары в ночь с 17 на 18 января Ирак нанес удар по Израилю ракетами «Скад» класса «земля-земля», выполнив тем самым свою угрозу в отношении этого государства. В последующие дни ракетные удары со стороны Ирака наносились не только по Израилю, но и по соседней Саудовской Аравии. Мобильные пусковые установки передвигались от одного укрытия к другому, поэтому американской разведке было трудно засечь их. За первую неделю войны Ирак выпустил 25 ракет, за вторую – 18 и за первую половину третьей недели – 4 ракеты.
Что же представляли собой иракские «Скады»?
Ракета «Скад – Б» – это модернизированный вариант советской жидкостной ракеты Р-300, принятый на вооружение в нашей армии еще в 1962 г. Эти ракеты были созданы советскими специалистами на основе технологии фашистских ракет «Фау-2» и предназначались для поражения целей на дальности до 300 км. Вес фугасной боеголовки 700 кг. В начале 80-х гг. в СССР на вооружение были приняты новые ракеты Р-400 (по западной классификации SS-23), а партию Р-300 – по разным оценкам, от 500 до 800 единиц – Советский Союз продал Ираку. На их базе при научной и технической помощи Великобритании, Франции, Германии, Италии и Бразилии (но не СССР!) Багдад создал ракеты «Аль-Хусейн» с дальностью пуска 625 км и «Аль-Аббас» с дальностью 870 км. Теперь новые иракские ракеты могли поражать цели практически в любой точке Ближнего Востока, правда, точность попадания значительно снизилась: круговое вероятное отклонение составило 1,5—2 км. Из-за большой разрушительной силы при низком технологическом уровне западные специалисты метко окрестили эти иракские ракеты «опасными динозаврами»[379].
Уже 17 января, когда первые самолеты и крылатые ракеты США устремились к целям в Ираке и оккупированном Кувейте, началась крупномасштабная переброска американских войск вдоль саудовско-кувейтской границы из приморских районов на запад. Иракская сторона не ожидала таких действий. Отсутствие у Багдада авиационной и технической разведки позволило американцам скрытно осуществить стратегическую переброску войск на западный участок фронта, где иракцы их не ожидали.
Ко второй декаде февраля 1991 г. американские войска и части других стран антииракской коалиции были полностью готовы начать наземные боевые действия для достижения окончательной победы в войне.
Именно в эти дни Советский Союз предпринял последнюю акцию по мирному разрешению кризиса. Советский министр иностранных дел А. Бессмертных встретился со своим иракским коллегой Т. Азизом в Москве, и по итогам этой встречи СССР 22 февраля 1991 г. выступил с очередным мирным предложением. Официальный представитель М. Горбачева – В.Н. Игнатенко – сформулировал шесть основных согласованных с Багдадом пунктов перемирия. Ирак соглашался выполнить условия резолюции 660 Совета Безопасности ООН; начать вывод своих войск на следующий день после прекращения огня на суше, в воздухе и на море; вывести свои войска из Кувейта в течение 21 дня, а войска из столицы – в течение 4 дней. Кроме того, как отмечалось в советском предложении, «как только вывод войск будет осуществлен, все резолюции Совета Безопасности ООН утрачивают силу, так как причины для них будут устранены». Далее, Багдад соглашался освободить и репатриировать всех военнопленных в течение трех дней после прекращения огня и окончания военных операций. И, наконец, шестым согласованным с Саддамом Хусейном советским условием было следующее: «Контроль и наблюдение за прекращением огня и выводом войск будут осуществляться наблюдателями или миротворческими силами, как то определит Совет Безопасности»[380].
Вашингтон был крайне удивлен такой постановкой вопроса. Судьба Ирака была уже предрешена: воздушная война деморализовала вооруженные силы и население этой арабской страны, на ее границах стоит огромная, самая современная армия мира, а ее лидер вместо безоговорочной капитуляции пытался через посредство Москвы «закончить войну красиво». В Вашингтоне мгновенно поползли слухи – Москва хочет во что бы то ни стало спасти Саддама.
Дело в том, что военная машина союзников уже начала работать, войска многонациональных сил уже получили боевые задачи. Морально-психологическое состояние войск антииракской коалиции было высочайшим. В Белом доме и Пентагоне считали, что пришло время решительных действий. Каждая пауза в этот момент была объективно на руку иракской стороне. В то же время Вашингтон не мог не отреагировать на советское мирное предложение: мировое общественное мнение было важно для американской стороны.
В ответ на советское предложение президент США Дж. Буш выступил 22 февраля с заявлением, в котором в достаточно спокойной, но твердой манере «поставил Саддама на место». Джордж Буш, в частности, отметил, что выдвижение Багдадом предварительных условий для разрешения кризиса является нарушением резолюции 660 Совета Безопасности ООН, требующей «немедленного и безоговорочного вывода» иракских войск.
Конкретный ответ на советско-иракскую инициативу прозвучал в тот же день из уст пресс-секретаря американского президента М. Фитцуотера: «Первое, Ирак должен начать широкомасштабный вывод из Кувейта к полудню нью-йоркского времени в субботу 23 февраля. Ирак должен завершить вывод своих войск из Кувейта через неделю. С учетом того факта, что Ирак вторгся и оккупировал Кувейт в считанные часы, любой срок, длительнее указанного, от начала вывода войск не будет отвечать требованию „немедленности“, оговоренному в резолюции 660.
В течение первых 48 часов Ирак должен вывести все свои войска из столицы Кувейта и позволить достойное возвращение туда законного правительства Кувейта…»[381]
Далее в заявлении американской стороны оговаривались сроки и условия возвращения пленных, ликвидации минных полей. США гарантировали не наносить удары по уходящим иракским войскам. Если американские условия, как подчеркнул Фитцуотер, не будут приняты, многонациональные войска приступят к выполнению резолюции 678.
380
The Gulf War Reader. History, Documents, Opinions. Ed. By Micah L. Sifry and Christofer Cerf. N.Y., 1991. P. 345.