Идеологические установки капиталистических государств в решении национально-языковых проблем определяются их классовой сущностью. Показная риторика апологетов буржуазной идеологии, проповедующих концепцию языковой лояльности в США, мешает некоторым ученым увидеть те присущие ей (концепции) органические пороки в решении национально-языковых проблем, о которых шла речь выше. Об этих пороках ничего не говорится в работах американских социолингвистов, в которых рекламируется концепция языковой лояльности (см.: [Gudman, 1968]) и американский опыт решения национально-языковых проблем.
Было бы неправильным полагать, что представители буржуазной идеологии, господствующей в США, не понимают или недооценивают роль языка в жизни общества. Так, американский социолог Э. Гудман в работе «Мировое государство и мировой язык» утверждает:
«Как основной центр национального сознания, национальный язык, несомненно, является наиболее важным средством воспитания (создания) и изменения (перестройки) национальных традиций. Национальный язык, бесспорно, является наиболее важным из всех признаков национального единства, хотя наличие многоязычных национальных государств доказывает, что национальные языки не должны стать непреодолимыми барьерами для роста широкой (массовой) лояльности… судьба национального языка может служить барометром, определяющим подъем и падение самой идеи нации» [Там же, 268].
Казалось бы, после такого утверждения логично было ждать от автора критики концепции языковой лояльности, по существу проповедующей пассивное отношение к судьбам национальных языков, осуждения линии правительства, которое ничего не делает для развития языков и культур индейцев, а также других языков, на которых говорят сотни тысяч и даже миллионы их носителей. Вместо этого Э. Гудман извращает национально-языковую политику Советского государства, фальсифицируя огромные достижения нашей страны в решении национально-языковых проблем.
«В то время как националист видит только национальное независимо от классового, а вульгарный социолог рассматривает классовое как отрицание национального, марксист-ленинец раскрывает фальшь в аргументации как первых, так и вторых.
Только диалектико-материалистический анализ способен показать, почему, с одной стороны, нельзя национальную общность антагонистических классов выдавать за их единство, а с другой стороны, показать, почему нация, будучи расколотой на антагонистические классы, не только не перестает существовать, но, наоборот, является устойчивой общностью людей»[15].
Идеологические установки Советского социалистического государства в решении национально-языковых проблем коренным образом отличаются от концепции языковой лояльности, рекламируемой буржуазными идеологами американского образа жизни. В соответствии с ленинскими принципами решения национально-языковых проблем в Советском Союзе обеспечено:
– создание национальных государственных образований в форме союзных, автономных республик, автономных областей и округов;
– отсутствие любых привилегий для одного какого-либо языка, отвергается сама идея государственного языка. В.И. Ленин писал, что государственный язык – это орудие насилия. Никаких привилегий ни одной нации, ни одному языку[16];
– равноправие всех больших и малых народов и их языков. Советское государство практически реализовало этот принцип;
– полная свобода употребления любого языка в государственных учреждениях и общественных организациях. Каждый советский человек в любом месте, начиная от сельского Совета и кончая Верховным Советом СССР, может выступать на своем родном языке или в письменной форме обращаться в любую инстанцию в пределах СССР;
– Конституция СССР обеспечивает советским людям право обучаться на любом языке. Родители имеют право выбора языка обучения их детей в школе. Статья 45 Конституции СССР говорит:
15