«Да, – сказал Вагонер, – у нас тоже есть проблемы с трансмиссией. Последние лет 80».
Страубел не совсем понимал, чего именно Маркс ожидает от этой поездки. Тем не менее он чувствовал, что между Марксом и Эберхардом нарастает напряжение. Большую часть поездки они провели в спорах. Перевод Эберхарда с поста генерального директора на пост президента не прошел гладко, и сотрудники компании разрывались между двумя сторонами. Многие давно дружили с Эберхардом и были ему преданы, другие считали, что пришло время для нового руководства.
Конфликт между Марксом и Эберхардом стал предвестником еще одного раскола. Еще в самом начале пути, когда Эберхард предложил Илону Маску свою концепцию спортивного электромобиля, у них, казалось, были общие взгляды на будущее компании. Но с каждой мини-победой, которые доставались с большим трудом, амбиции компании и Маска становились все больше. Однако эти грандиозные замыслы разбивались о реальность: с Roadster творился полный бардак, грозивший перечеркнуть все виды Tesla на будущее. Маркс оказался в незавидном положении, пытаясь ответить на вопрос, чем компания является в данный момент. Ему было некогда думать о том, чем она могла бы стать. Нужно было спасать Tesla прямо сейчас. Новый руководитель предложил пойти путем, отличным от задуманного Маском, и тем самым сразу предопределил свою дальнейшую судьбу.
Интерес Вагонера к Tesla был вызван не только желанием пообщаться со старым другом. Презентация Roadster, состоявшаяся чуть более года назад, привлекла внимание GM. В 2001 году, в поиске возможностей возродить компанию, Вагонер пригласил на должность вице-президента Боба Лутца, который в свое время помог создать Viper[12] в Chrysler. Первым делом Лутц привлек Франца фон Хольцхаузена, молодого дизайнера из калифорнийского офиса компании, для создания двухдверного родстера Pontiac Solstice. Впоследствии фон Хольцхаузен довольно быстро стал директором по дизайну Mazda в Северной Америке. Лутц надеялся произвести впечатление на индустрию и собирался представить Solstice на автошоу в Детройте в 2002 году, чтобы показать, что огромный автоконцерн не растерял прежней резвости.
Следя за новостями о выпуске полностью электрического автомобиля Roadster от никому неизвестного калифорийского стартапа, Лутц думал о том, почему его команда не могла придумать что-то подобное. «Идея меня просто потрясла, – вспоминает свои эмоции Лутц, которому было уже 75 лет. – Если у какого-то стартапа из Кремниевой долины получится что-то подобное, то больше никто не сможет сказать, что это невозможно».
Боба Лутца, бывшего летчика-истребителя морской пехоты, трудно назвать активным защитником окружающей среды. Как-то раз он назвал теорию глобального потепления «полной ахинеей» и, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, хранил в своем кабинете массивный двигатель V16. Но одну вещь он знал так хорошо, как никто другой из его поколения, – это маркетинг. Лутц понимал, что GM уступила свои позиции – и отнюдь не маленькой Tesla, компании, в успех которой в Детройте мало кто верил, а более сильному врагу – Toyota.
В 2006 году Toyota сместила GM с позиции чемпиона по продажам среди автопроизводителей, которую компания удерживала 76 лет. Гибридный седан Prius сформировал инновационный имидж Toyota, в то время как GM все воспринимали как динозавра, которому место в музее. Не случайно в документальном фильме «Кто убил электромобиль?» детройтская компания представлена этаким кинозлодеем, который выдернул из розетки шнур электромобиля EV1.
Хотя Tesla была основана на идее, что будущее за полностью электрическими автомобилями, команда Model S начала задумываться о том, что проложить дорогу в это будущее пока невозможно.
За несколько месяцев до приезда Страубела в Детройт Лутц, одетый в безупречный серый костюм, накрахмаленную белую рубашку и фиолетовый галстук, вышел на сцену одной из самых ожидаемых пресс-конференций Детройтского автосалона 2007 года, чтобы представить новую модель электромобиля от GM – Chevrolet Volt. Седан мог проехать 64 км на электрическом заряде, а затем использовать встроенный бензиновый двигатель для выработки электроэнергии. Такая комбинация решала проблему высокой стоимости аккумуляторов, над которой до сих пор бился Страубел.