Манди не выбрал бы Пекин, чтобы дети каждое утро любовались им спросонья. Впрочем, сестра во время нечастых его визитов к племяннику говаривала, что он никудышный дядюшка, так что Алик воздержался от критики.
– Кровати застелены, – отметил он, заглянув в обе комнаты. Покрывала были свежевыглажены и расправлены. Детей здесь не наблюдалось.
– Мы ищем доступ к дневникам Крависа и Розы, – сказал Саловиц. – Получается не так скоро, как надо бы. Они хранятся на Ген 7 Тьюринге независимого хабитата. Он сотрудничает неохотно.
– Займись, – приказал Алик своему Шанго.
Комната в Антарктиде оказалась самой неприметной из виденных Аликом за этот вечер. Снаружи была ночь, и за изогнутыми стеклами тихо падал снег. Два эксперта стояли на коленях перед окном. Сенсорные дроны кишели на полу, словно выплеснувшиеся из сбитого ногой гнезда термиты.
– Что у вас? – спросил Алик у старшей из экспертов-техников.
– Здесь вода, сэр.
– Вода?
Пальцы в перчатке постучали по стеклу.
– Здесь было открыто. Климат-контроль комнаты пятьдесят три минуты назад отметил внезапное падение температуры.
– Кто-то вошел – или вышел?
Женщина указала на пятнышко красных меток на полу.
– Капли крови. По предварительной оценке, соответствуют крови жертвы из Сан-Франциско.
– Хорошая работа, – одобрил Алик. – Наш викинг-берсерк, должно быть, весь в крови убитого. Вот и сбежал из Сан-Франциско сюда, оставляя кровавый след.
– Сбежал? – усомнился Саловиц. – Отсюда некуда уйти. Кругом ни хрена, кроме Антарктиды.
– Думаете, он отсюда вышвырнул еще один труп?
– Какой смысл прятать мертвеца? Никто не потрудился скрыть от нас остальных.
– Да, верно подмечено. И кровавый след не доказывает, что викинг-берсерк отсюда вышел, – а только что он здесь побывал.
– Кого-то преследовал?
Алик задумчиво всмотрелся в снежный ночной ландшафт.
– Кто-то выжил? Может, Лоренцо прорвался.
– Сюда? – фыркнул Саловиц.
– Здесь выжить проще, чем на Марсе или Ганимеде. Всего-то и нужно, что добраться до ближайшей комнаты портального дома. Наверняка поблизости есть такие: застройщики размещают их пачками.
– Черт, и правда.
– Ваши люди в пальто? – с вызовом спросил Алик. – Разошлите их по округе. Надо узнать, кто отсюда ушел.
– У нас одежда для Нью-Йорка, а не для хреновой Антарктики!
– Ладно… – Алик повернулся к старшей из экспертов. – Вышлите дроны. Посмотрим, что они сумеют найти. Рядом наверняка есть комнаты портальных домов.
Женщина с сомнением оглядела окрестные льды.
– Условия неблагоприятные, сэр.
– А мне плевать! Мне нужен обзор с камеры, и хоть на себе тащите! Я сейчас распоряжусь доставить из моего офиса снаряжение для холодной погоды. Как только прибудет, мы выйдем следом. А пока давайте посмотрим последний труп.
Париж, рассвет над Сеной, силуэт Нотр-Дама над холодным золотисто-розовым горизонтом. Очень романтический вид, в самый раз для гостевой спальни. Жаль, что человеку, лежащему на полу у кровати, его уже не оценить. Выстрел снес ему полголовы, мозг с осколками черепа вытек на толстый кремовый ковер ручейками остывшей лавы.
– Итак, тут поработал Мистер-с-дробовиком или Зарубленный.
– Да.
– И это последний труп?
– Из тех, что мы нашли. Присягнуть не готов.
– То есть нам не хватает тех, кто работал топором и жужжалкой. – Алик перевел дыхание, постарался собраться с мыслями. – Это один или двое?
– Когда лаборатория обработает следы ДНК, картина прояснится.
– Хорошо. Посмотрим последние две комнаты.
Алик ожидал увидеть еще один спутник газового гиганта или станцию на комете – что-нибудь экзотичное. Но дверь портала открылась в каюту на «Йормунганд Целеста». Самый знаменитый на Земле океанский лайнер-гигант – и неудивительно, учитывая, что таковой остался один. Он ничего особенного не делал, просто неторопливо кружил по океанам, даже не причаливая, но охватывая береговые линии всех континентов.
Алик вышел на частную палубу при каюте Лоренцо и тут же пожалел об этом, рухнув в тропическую духоту.
– Сукин сын… – Голубовато-серый океан лежал в двенадцати метрах под ним, на самых высоких волнах перекатывались белые барашки. А одет Алик был по нью-йоркской зиме: в симпатичный костюм из натуральной шерсти. Бюро до сих пор не отступило от дресс-кода Дж. Эдгара[11], и Алик его придерживался, поскольку костюмная ткань позволяла незаметно разместить периферийные устройства. Но охлаждающей подкладки в их числе не имелось. Каждый сантиметр его кожи моментально покрылся потом. – Где мы, черт побери? – обратился он к Шанго.
11
Имеется в виду Дж. Эдгар Гувер – самый известный директор ФБР, занимавший этот пост более полувека. –