И… все это ожидание оказалось напрасным. Небогатов вел свою эскадру сторожко, двигаясь тремя компактными кильватерными колоннами (броненосцы и часть крейсеров по краям, транспорты в центре), «рассыпав» вокруг дозоры из оставшихся крейсеров и миноносцев и уходя от сближения с любым подозрительным дымом. А двух самых настырных в попытках сблизиться с русскими кораблями «нейтралов» под английским и голландским флагами пригласив совместно прогуляться до Сангар — причем с обещанием оплатить издержки за вынужденный крюк. Отказывать просьбе, подкрепленной дулами орудий, желающих не нашлось. Но так везло не всем встречным — один японский пароход с военными грузами и три рыболовецкие шхуны были без затей отправлены на дно. Посему неудивительно, что появление четырех десятков русских кораблей в Сангарском проливе утром 16 мая 1905 года стало для врага сюрпризом — и весьма неприятным…
При последней «большой» бункеровке с учетом протяженности предстоящего финального отрезка пути топливо брали с большим перегрузом. Тем не менее, за пару дней до форсирования пролива на самое слабое в плане автономности звено эскадры — миноносцы — во время их буксировки все же потребовалось перекинуть с транспортов по два десятка тонн кардифа. Зато теперь Небогатова ничто особо не сдерживало от финального рывка.
В пролив русские корабли входили на 13-14-узловой скорости, пятью параллельными колоннами, держась ближе к южному берегу — для избегания наиболее быстрой части встречного проливного течения и чтобы не подставиться под береговые батареи крепости Хакодате. В крайней левой колонне, со стороны наиболее вероятного появления противника уже в Японском море, шли самые сильные корабли — 1-й броненосный отряд и «Олег» с «Авророй». 2-й броненосный отряд целиком образовал крайнюю правую колону. В центральной колонне, как и прежде, двигались все три эскадренных транспорта, «Орел» со «Свирью» и примкнувшие к ним после отпадения надобности в разведке «Жемчуг», «Изумруд», «Абрек» и «Светлана». А в промежутках между этими тремя отрядами располагались две колонны миноносцев — по полдюжины кораблей в каждой.
Два часа спустя после начала операции эскадра вышла на траверз Хакодате, представ взорам приписанных к крепости кораблей береговой обороны. А потом и пары вспомогательных крейсеров, посланных сюда командующим японским флотом после того, как Небогатов не появился в расчетное время в Корейском проливе. Противник благоразумно держался под берегом вне досягаемости русских орудий, но сразу начал телеграфировать о прохождении эскадры. Точнее, попытался — согласно полученному приказу «Урал» работой своей мощной радиостанции старательно глушил японские передачи. И то, что японцам пришлось изрядно покорпеть над разбором мешанины точек и тире в эфире и передачей информации в Мозампо, а также с ее дублированием и подтверждением по наземным каналам связи, позволило русским отыграть еще пару часов форы в начавшейся гонке со временем.
Войдя в Сангарский пролив около 10 часов утра, 2-я Тихоокеанская эскадра вышла из него спустя примерно 7 часов, без единого выстрела как со стороны японских кораблей, так и с хакодатских батарей, к которым она не приблизилась менее чем на 6 с половиной миль. И теперь ей предстоял 450-мильный бросок до Владивостока.
Главным же силам японцев для перехвата Небогатова к тому моменту нужно было преодолеть примерно на 70–80 миль больше. Это фактически выключало из игры один из главных козырей врага — многочисленные миноносцы. 500-мильный марш не экономическим ходом, а хотя бы на 18 узлах для гарантированного опережения русских и организации им «теплой» встречи до захода в зону, где могли встретиться владивостокские подлодки, просто оставил бы их без запаса топлива для боя[66]. Не поспевали и самые медленные корабли из состава линейных и крейсерских сил. Пожалуй, шанс сделать хоть что-то имелся у наиболее быстроходной части отрядов Камимуры, Дэвы и Уриу — но подставлять примерно полдюжины броненосных и столько же бронепалубных крейсеров под удар одних только 14-ти русских броненосцев, не говоря уже об их сопровождающих, было явно не слишком разумно. Фразу «бить по частям» командующий японским флотом все-таки предпочитал примерять к своим оппонентам, а не к себе. А что могут сделать с каким-нибудь «Ивате» или «Адзумой» до подхода главных японских кораблей линии 12- и 10-дюймовые русские снаряды (даже при всей малоудачности их конструкции), наглядно показывал опыт «Якумо» в бою у Дальнего в сентябре прошлого года.
66