Принятое принципиальное разделение разведки на глубокую и неглубокую не имело полного применения в этом случае. Независимость и свобода действий и большие финансово-кадровые возможности территориальных отделений (особенно № 3 в Быдгоще) создавали условия для проведения более активной деятельности, чем это отмечалось в работе самостоятельного реферата «Запад» II Отдела.
По мнению Л. Садовского, существенное влияние на изменение разведывательных условий в Германии оказал приход Гитлера к власти: «Хотя с учетом расширения армии увеличились возможности вербовки военнослужащих из числа рядового состава, но офицерский корпус по-прежнему оставался почти недоступным. Деятельность Гестапо снизила доступ в иные среды, ценные в разведывательном плане, ужесточились требования по передвижению населения, усилились также надзор и контроль пограничной зоны. Не менее важным препятствием было, несомненно, повышение идейности "среднего человека" под влиянием постоянной нацистской пропаганды. Хотя со времен большой войны коррупция как в ведомственных сферах, так и в партийных по-прежнему имела место, но все реже можно было ее использовать в разведывательной работе, чем до 1933 года».
Разведывательная деятельность в Германии проводилась с 1918 года. Однако только с окончанием вооруженных конфликтов на западных рубежах II РП началась реорганизация военной разведки, работавшей по Германии, основывавшаяся на приведении ее деятельности к условиям мирного времени. В этих целях 1 октября 1922 года в Варшаве прошла межведомственная конференция. В ней принимали участие представители Министерства иностранных дел (Сроковский, Вегибицкий, Мальчевский, Ольшевский) и II Отдела (капитан Дукет и капитан Закжевский). До сих пор в литературе по непонятным причинам опускают это важное событие для развития польской разведывательной деятельности в Германии. В ходе достаточно горячей дискуссии был выработан проект организации польской разведки в Германии. Военная разведка намеревалась создать в этой стране главную разведывательную сеть, которой бы руководил резидент II Отдела, временно располагавшийся на одном месте. При этом функции этого резидента не должен был исполнять военный атташе в Берлине, а эта миссия возлагалась бы на строго законспирированного и опытного офицера военной разведки. К его задачам относилось:
а) организовать главную разведывательную сеть;
б) распределять задания между агентами;
в) контролировать их выполнение;
г) сбор сообщений;
д) их обработка на месте и направление в Генеральный штаб.
Функции «подрезидентур» должны были выполнять консульства, в которых один из работников являлся офицером II Отдела. В таких условиях военный атташе ограничивался только сбором информации из открытых источников, или проведением так называемой белой разведки.
Другая форма работы специальных служб на немецкой территории заключалась в том, чтобы управление созданными разведывательными сетями велось с территории Польши или из соседних с Германией государств. Особое место в этой системе занимала резидентура II Отдела, созданная на территории Свободного города Гданьска. Специального внимания заслуживает заложенная в проект идея ликвидации в будущем территориальных отделений II Отдела: «Из этого следует, что для осуществления практической разведки отделения могли бы стать со временем излишними. Но, однако, их необходимо будет поддержать как самостоятельные меньшие центры». Большое значение придавалось деятельности разведывательных резидентур в соседних странах (Великобритании, Дании, Норвегии, Швеции, Австрии, Чехословакии и Италии), которые должны были принять груз разведывательной работы в случае польско-немецкого вооруженного конфликта. «Создание этих отделений я считаю очень важным делом, так как организация этого вида институтов в серьезный момент будет очень запоздалым мероприятием». Иное предложение состояло в том, что существование внутренних отделений II Отдела должно стать законспирированным. Как показала практика последующих лет, большинство предложений, выдвинутых на октябрьской конференции, никогда не было проведено в жизнь, а некоторые из них претворялись частично. Причины этого не представляется установить на основе анализа сохранившихся архивных материалов. Однако в отчете реферата Б-5/6 II Отдела за 1922 год нашлась информация о расположении в консульстве на территории Германии информационных офицеров, работавших по контракту в качестве служащих. Территория западного соседа была разделена на 3 разведывательных округа, в которых были размещены офицерские резидентуры в консульствах в Берлине, Гамбурге, Эссене, Мюнхене, Вроцлаве, Щецине, Крулевце, Ольштыне, Клайпеде.
Тогда эту разведывательную деятельность начали проводить первые 6 штатных работников разведки Варшавского центра. В 1922 году им было дано указание разрабатывать Военное министерство Германии, Министерство торговли оружием, немецко-советские торговые отношения, деятельность Стиннеса, фирмы Круппа и баварские политические и парамилитарные организации.
В 1925 году II Отдел начал новую разведывательную акцию под кодовым названием «Ин-3». Реализация этого мероприятия была поручена ротмистру Е. Сосновскому. Через несколько месяцев деятельности он стал главным агентом глубокой разведки в Германии. Можно предположить, что руководители II Отдела вынашивали намерение реализовать один из пунктов октябрьской конференции 1922 года, касающийся назначения резидента глубокой разведки, законспирированного на территории Германии. Личность и склонности ротмистра Сосновского, отсутствие у него плана деятельности и контроля со стороны руководства самостоятельного реферата «Запад» привели к тому, что разведывательная работа этого агента развивалась в последующие годы очень бурно, приведя к негативному явлению доминирования резидентуры «Ин-3» над всей деятельностью глубокой разведки в Германии. В течение 8 лет деятельность ротмистра Сосновского поглотила огромную часть (около 2 мил злотых) фонда II Отдела, предназначенного на расходы на западную разведку. В руководстве разведывательной работой «Ин-3» принимали участие самые лучшие специалисты разведки на западе: капитан М. Ходацкий, капитан В. Станак и капитан А. Щвитковский из Центра. Ротмистр Е. Сосновский вел прежде всего агентурную и документальную разведку. В достаточно короткое время ему удалось добыть очень интересные материалы, касающиеся мобилизационных вопросов немецкой армии. Одновременно он организовал широкую сеть агентов, подбираемых из числа женщин. Такая формула в агентурной деятельности разведки встречалась редко в работе специальных служб и в то же время не пользовалась поддержкой руководства реферата «Запад». Однако эта резидентура по-прежнему являлась основным источником информации глубокой разведки.
Благодаря агентам-жен щи нам Сосновский сумел войти в круг влиятельных немецких политиков, высших военных чинов (офицеров Абвера, таких как Г. Рудольф) и представителей промышленных сфер. С помощью Бениты фон Фалкенкайн польскому агенту удалось привлечь к сотрудничеству Ирену фон Ену, секретаршу одного из департаментов Reichwehrministerium[6]. Молниеносные успехи Е. Сосновского, однако, обеспокоили руководство отдела разведки, которое опасалось подставы со стороны немецкой контрразведки. В сентябре 1927 года подполковник А. Студенцкий, руководитель Разведывательного отдела, принял удивительное решение о проведении личного контроля деятельности ротмистра Е. Сосновского на территории Германии. В ходе проверки подполковник Студенцкий провел беседу с завербованным Сосновским офицером Абвера Г. Рудольфом. Возникшие подозрения не подтвердились. В 1929 году ротмистр Е. Сосновский в очередной раз удивил руководство реферата «Запад», сделав предложение о покупке немецкого плана Штаба «Организация военных учений». Тогда тоже, а не как представляет Т. Новиньский — в 1931 году, по предложению руководителя разведки II Отдела прошла в Учетном отделе конференция на тему о подлинности документов, передаваемых ротмистром Е. Сосновским. Несмотря на возникшие сомнения, присутствовавшие на конференции приняли решение о выражении доверия Е. Сосновскому.