В начале 1930-х годов во внешней политике Румынии начали доминировать взгляды и концепции министра Титулеску. Он считал, что слабая Румыния должна поддерживать свою безопасность за счет союзов с мощными державами, а не с теми странами, которые являются почти равноценными, как, например, Польша. Поэтому Румыния также старалась установить отношения с советской Россией и искать соглашения с нарождающейся европейской мощью — гитлеровской Германией. Это оказало влияние на союзнические польско-румынские контакты. В ноябре 1936 года руководитель II Отдела полковник Т. Пелчинский определил «Принципы и методы польско-румынского информационного сотрудничества на будущее». Они отходили от атмосферы взаимодействия первой половины 1920-х годов. Еще в феврале 1939 года руководитель II Отдела предлагал Румынии обмен материалами, касающимися Вооруженных сил России.
Польско-румынское сотрудничество разведывательных служб в межвоенный период носило своеобразный характер. С одной стороны, представители специальных служб обеих стран часто проводили совместные встречи, а с другой — постоянно возникали трудности в достижении взаимного согласия и нередко отсутствовали положительные результаты в сотрудничестве. Можно подозревать, что обе стороны воспринимали сотрудничество инструментально. Поляки хотели охватить территорию Румынии так, чтобы было возможно наиболее результативно организовать разведывательные операции на юге России и на Балканах. В то же время слабая по всем направлениям румынская разведка старалась использовать польский организационный опыт и информационный потенциал, касавшийся России.
Основное значение для внешней безопасности Польши в межвоенное время имел союз с Францией, считавшейся главным гарантом решений Версальского договора. Руководящие круги II РП придавали всегда большое значение отношениям с Францией. В начале 1920-х годов разведывательные службы обоих государств тесно не сотрудничали между собой. Наоборот, обе разведки неоднократно сходились в обоюдном со перничестве. В ноябре 1921 года появилось дело Анджея Порембского. Офицеры французской миссии капитан Юнев-Сарнецкий и капитан Дарош старались «перевербовать» агента польской разведки А. Порембского в целях разработки II Отдела Генерального штаба ВП. Наряду с этим в Верхней Силезии в ходе деятельности Межсоюзнической комиссии дело дошло до конфликтов между специальными службами обоих государств. Французы начали тогда мощное разведывательное наступление на территории Восточной Европы, и прежде всего в советской России. Главной целью этих мероприятий было восстановление своего влияния времен Первой мировой войны на этой территории. Только в 1925 году начались переговоры о заключении специального договора между военными разведками Франции и Польши. Для этого в Париж прибыл полковник Л. Бочяньский, который вместе с военным атташе, полковником Клеебергем проводил трудные переговоры с полковником Ланеем, руководителем Bureau deuxieme[13]. В ходе этих переговоров оказалось, что французы никак не могли согласиться на создание польской разведывательной резидентуры на территории Франции в качестве компенсации за деятельность французской Военной миссии в Польше. Обе стороны рассматривали этот пункт переговоров достаточно принципиально. Полковник Леней объяснял: «Польским военным властям легче будет разместить французские разведывательные резидентуры в Польше, чем польские во Франции, потому что они располагают большими правами в стране — в конце концов, если польский Генеральный штаб будет настаивать, то он может своих офицеров отозвать». В то же время Е. Клееберг попытался сделать предложение генералу Бино о размещении резидентуры на оккупационной территории на Рейне, что вызвало однозначный протест генерала, т. к. это могло привести к серьезным международным осложнениям. Окончательное подписание договора произошло в 1926 году. В нем были следующие пункты:
«1. В соответствии с географическими условиями и связанными с этим более лучшими возможностями работы французский и польский генеральные штабы разделяют в разведывательном плане территорию Германии на западную и восточную части. При этом французская разведка будет стремиться к охвату первой линии западной территории, а польская разведка — к охвату восточной территории.
2. Линия разграничения обеих территорий в разведывательной работе пролегает через Шецин-Берлин-Лейпциг.
3. Берлин как резиденция центральных немецких властей должен разрабатываться французской и польской разведками вне зависимости друг от друга.
4. В связи с географическим положением большую часть разведывательной работы в отношении СССР принимает на себя польская разведка.
5. Информация угрожающего характера относительно Германии, России и Литвы должна передаваться в самом срочном порядке.
6. Встречи представителей Вторых отделов польского и французского штабов должны проходить каждые шесть месяцев, чтобы можно было сравнить полученную информацию и прийти к общей точке зрения о военной ситуации в Германии и России».
Результатом заключенного договора стала ликвидация французской Военной миссии в Польше в 1927 году, а также создание в Белграде пункта обмена военной информацией между обеими странами на случай войны. Охлаждение отношений пришлось на момент приезда в Варшаву в январе 1932 года нового руководителя II Отдела французского Генерального штаба. Это было второе изменение во внешней политике Юзефа Пилсудского. Свое недоверие к правдивости намерений французской политики он перенес на руководство польской армии, в том числе и на руководство военной разведки (новый руководитель полковник Теодор Фигральский).
Нельзя согласиться с мнением Е. Чяловича, который, цитируя книгу Г. Гастелляна, считает, что французская разведка стала самодостаточной, владея очень точными данными о немецком вооружении. Польская разведка неоднократно удивляла своего союзника подробным и полным анализом военного потенциала немецкой армии. Об этом свидетельствует справка, подготовленная шефом II Отдела полковником Т. Фигральском, о беседе с генералом д'Арбенау от 24 октября 1933 года: «Однако я позволяю себе сомневаться в том, что Кольтц будет иметь то, что нам надо. Если тот дополнит наши сведения о вооружении Германии таким образом, как он представил эти сведения Рузтархольцу, то мы не будем знать слишком много».
Только в 1935 году наступило оживление сотрудничества, основывавшегося на частых личных контактах руководства военных разведок Франции и Польши. В мае 1935 года в Париж прибыла польская делегация во главе с полковником Энглихтом. Вместе с ним приехали подполковник С. Майер и майор А. Собочинский. В то же время в ноябре 1935 года в Польшу приехала делегация французского II Отдела с его руководителем полковником М. Гоше. Французские гости наряду со встречами в Центре посетили отделения в Быдгоще и Кракове, которые занимались проведением неглубокой разведки на территории Германии. Большое значение имели визиты нового руководителя II Отдела Главного штаба полковника Тадеуша Пелчыньского в 1936–1937 годах во Францию. Его беседы с подполковником М. Гоше не касались разведывательной работы и носили политический характер. Это являлось доказательством растущей роли армии в политической жизни II РП. Полковник Пелчыньский, представляя мнение об общей военно-политической ситуации в Европе, указал на советскую Россию как на главную угрозу для мира и стабилизации на континенте, прежде всего, для Польши: «Российская опасность является наиболее грозной и устойчивой. Россия воспользуется первым представившимся случаем, чтобы вторгнуться в Польшу и остаться в ней; Красная Армия стала грозным инструментом, постоянно повышающим свою военную мощь. Красное командование беспрестанно концентрирует на нашей границе от 10 до 15 дивизий. Чего хочет Россия, так это исчезновения польского государства; красные, может быть, оставили бы название Польша и наш язык, но с духовной точки зрения мы были бы полностью поглощены». Одновременно полковник Т. Пелчыньский не верил «в возможность немецко-советского сближения в данный момент с учетом того, что Гитлер упорно этому сопротивляется. Указанные события могли бы быть очень опасными, т. к. первым актом секретного немецко-советского соглашения стал бы новый раздел Польши».