Средневековый роман и повесть

VI

Узнайте, что Артур-король,
Покинув замок Коридоль,[222]
Расстался со своей страной…
Среди рожденных стариной
Поверий и сказаний
Немало указаний
На то, что он родную землю
Покинул, гласу мудрых внемля,
Мечтая в странствии, в пути
Младого рыцаря найти,
Того, кто звался Рыцарь Красный
И подвиг свой свершил ужасный,
Невольно Итера убив,
Затем, Кингруна победив,
Пленил Кламида без смущенья
И был достоин восхищенья!
Но что там слава и хвала!
К героям Круглого стола
Отважного причислить надо!
Не это ль высшая ему награда?
Но прежде чем пуститься в путь,
Король на верность присягнуть
Повелевает слугам
И молвит: «Кто друг с другом
Затеет драку или спор,
Пусть ведает, что с этих пор
Нам все решать придется миром —
Не поединком, не турниром:
Нам силы надобно сберечь
Для дальних странствий и для встреч
Негаданных-нежданных
В нам незнакомых странах.
Должны вы это понимать,
Излишний шум не поднимать.
В беде я не оставлю вас.
Так исполняйте мой приказ!
Мы своего добьемся!..»
Все молвили: «Клянемся!..»
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
…Однако где же наш герой?..
То было зимнею порой.
Снегами скоро все покроется…
Как?! Разве на дворе не Троица?
Ведь все весной напоено
И все цветет… А! Вот оно!
О, стародавние поэты,
Мне ваши ведомы приметы,
У вас в стихах король Артур —
Изнеженнейшая из натур.
Зефирами он обдуваем,
Он, как цветок: он дышит маем.
Весенний, майский, неземной,
Он только в Троицу, весной
По вашим движется страницам,
На радость голубым девицам…
Но нет! У нас он не таков!
С нас хватит «сладких ветерков»!
Мы сей рассказ соорудили,
Собрав бесчисленные были
И вымыслы. И так хотим,
Чтоб — пусть мороз невыносим —
Герой наш, столь любимый мною,
С Артуром встретился зимою…
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Артур со свитой скачут вдоль
Крутого берега Плимицоль.[223]
Угрюм король и вся его свита
Зело на сокольничего сердита.
Случился нынче скверный случай:
Артуров сокол, самый лучший,
Был перекормлен до того,
Что есть не стал он ничего
При утреннем кормленье
И, в дерзком устремленье,
Рванулся, из виду исчез
И улетел куда-то в лес.
Ну, что тут делать станешь?
Чем сытого заманишь?..
Меж тем бесценный сокол сей
В лесу еловом средь ветвей
Был рядом с Парцифалем.
(За что его восхвалим!)
Да, сокол, улетевший прочь,
С героем рядом был всю ночь.
Трясло их от озноба,
И сильно мерзли оба.
А утром, только рассвело,
Герой увидел: замело
Лесные тропы до единой.
И этой зимнею картиной
Наш друг безмерно потрясен.
Он словно видит дивный сон…
Но как сыскать дорогу?
Он ощутил тревогу.
Теперь он скачет наугад…
Стволы, повалены, лежат.
Кругом — камней нагроможденье.
Так едет он в сопровожденье
Красавца сокола того
И сам не знает про него…
Над лесом ярко солнце рдеет.
Но постепенно лес редеет,
И вот уж впереди видна
Поляна белая одна,
И диких тысяча гусей,
Крича, проносится над ней…
Но сокол кинулся на них:
Какой-то гусь навек затих,
А остальные улетели…
Три капли на снегу алели,
Три капли крови на лугу,
Три алые капли на белом снегу…
Герой наш в думу погрузился.
И понял он, чей отразился
Здесь образ!.. Перед ним возник
Кондвирамур любимой лик.
И в памяти все ожило:
Как снег, ее лицо бело,
Как кровь, красны ее ланиты!..
«Кондвирамур! Меня к себе верни ты!
Beau Corps!.. Прекраснейшая телом,
Ты алое смешала с белым.
Твой лик, поклясться я готов,
Есть сочетанье двух цветов,
Двух красок: белой краски с красной!
Конд-ви-ра-мур!..» И вдруг безгласный
В сердечной боли он застыл,
Лишившийся душевных сил,
Как если б потерял сознанье…
О, горемычное созданье!..
…Застыл он, неподвижен, нем.
А по дороге между тем
В Лаланд стрелой летел Garcon
(Был Куневарой послан он)
И вдруг, смущением объятый,
Увидел чей-то шлем промятый
И щит, проколотый насквозь…
Но, может, все бы обошлось,
Когда бы не узрел гонец
(Garcon — неопытный птенец)