VIII
Ни в чем судьбой не обделен,
Прославлен, мужествен, силен,
Гаван мой тем не менее
Предчувствует сражение,
Не зная и не ведая,
Разгромом иль победою
Жестокий завершится спор…
О, как же глух и темен бор,
Как далека дорога,
Как велика тревога!..
Он едет несколько недель!
Все мох да мох, все ель да ель,
И лесу нет предела…
Вдруг чаща поредела —
И рыцарь поле увидал.
Свершилось то, чего он ждал.
Кровь вспыхнула в Гаване!..
Какие-то крестьяне
Ему сказали: «В Аскалун
Вы прибыли… А Шанпфанцун,
Готовый к грозной сече,
Отселе недалече…»
Поля… Долины… Горный склон…
Вдруг чудо-крепость видит он!
Как вся она сверкала,
Как взор она ласкала!
Клянусь, прекрасней этих стен
Не помнил даже Карфаген,
Когда вступил в него Эней[234]
И где погибелью своей
Дидона доказала,
Как страсть ее терзала
И как она любила!..
…Давно все это было,
Однако, знаю, и сейчас
У многих в сердце не погас
Огонь любви высокой,
Прекрасной, хоть жестокой…
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да… Крепость в предвечерней мгле
Вся золотилась на скале.
О камни море билось,
Ревело и бесилось.
Такую крепость не возьмешь!
В нее без спросу не войдешь,
Без спросу не покинешь —
Или в пучине сгинешь.
Ни славный город Акратон,[235]
Ни — молвить страшно! — Вавилон,
вернуться
234
Когда вступил в него Эней… — Здесь Вольфрам ссылается на миф об Энее по его изложению у Фельдеке (см. прим. 224).
вернуться
235
Акратон — возможно, имеется в виду индийский город Агра на реке Джамна, километрах в 200 от Дели.