Средневековый роман и повесть

Желаньем, страстью молодой.
Я думаю, что не водой
Такое гасят пламя,
Изведанное всеми нами…
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
И наш герой Гаван пылал —
Горящий взгляд ей посылал…
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, пламя глаз и жар речей
Порой заменят нам свет свечей.
Их свет воистину не нужен!..
…Но вот уже закончен ужин,
Достойный всяческой хвалы,
И вот уже убраны столы,
И герой Гаван, не без улыбки,
Дал знак… И заиграли скрипки
Необычайнейший мотив,
В котором — жизнь, любовь, порыв!..
О, этот сладостный, огненный танец
На лицах зажигал румянец,
В сердцах надежду возбуждал,
Слова высокие рождал…
О, музыки волшебной звуки!
Жаркие в пожатьях руки!
О, ночь любви! О, сердца трепет!
Робких уст невнятный лепет —
Клятвы в страсти неземной!..
(Все это было и со мной…)
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но что Гаван?.. А он прижался
К своей любимой… Приближался
Тот незабвенный, заветный час,
Который бывал у всех у нас,
Когда рука сжимает руку
И счастье вызывает муку
В огне высокого порыва…
…Тут многомудрая Арнива
Сказала: «Господин Гаван,
Вы не оправились от ран!..
Вам отдохнуть пора в постели
И до утра прервать веселье.
Еще, мой рыцарь, вы больны
И крепко выспаться должны.
Возможно, милая герцогиня,
Исполненная благостыни,
Сиделкой, не смыкая глаз,
Ночь скоротает подле вас?..
Так что ж молчите вы? Спросите?
А коль откажет, попросите
Об этом… ну, хотя бы меня —
Ваш сон постеречь до начала дня…»
…«О, не тревожьтесь, королева, —
С улыбкою сказала дева, —
Уж позабочусь я о том,
Чтоб сон его был добрым сном…
И после моего ухода,
Еще до моего ухода,
Надеюсь, будет он здоров!..
Желаем вам приятных снов!..»
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
И в комнате дворцовой, дальней,
Которая им стала спальней,
Покрывалами белели
Две удивительные постели…
Арнива, перед тем как выйти,
Еще раз сказала: «Помогите
Больному, чтобы здоров он стал
И сладко эту ночь проспал.
И помните, что пламя —
Под этими бинтами,
Которыми перевязаны
Раны, что мазью целебной смазаны…»
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Она ушла, закрывши дверь.
И, к сожалению, теперь
Повествование прерываю,
Хоть искренне подозреваю,
Сколь интересно вам узнать
О том, что непристойно знать!..
Нет, мы достоинства своего не уроним
И не расскажем посторонним
Подробности того, что было,
Когда влюбленных ночь соединила…
Я ничего не расскажу,
Страшась обидеть госпожу,
Открою лишь, что благотворен
Был истинно целебный корень,
Который все недуги снял…
(Кто этот корень принимал,
Сам по себе наверно знает:
Сие лекарство помогает!
Умей лишь пользоваться им!..)
…Итак, скорее поспешим
С героем нашим утро встретить,
Но предварительно заметить
Считаю здесь необходимым:
Ночные бдения с любимым
(Хоть тысячу ночей подряд!..)
Ничуть здоровью не вредят!..
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Так безо всяких забот пролетели
Две распрекраснейшие недели.
Шла ночь за ночью, шел день за днем,
Мешаясь в празднике одном.
Конца нет играм да гуляньям!..
Но вот однажды, утром ранним,
Когда, влекомые покоем,
Все разбрелись по своим покоям,
Сидели в нише у окна,
В которое была видна
Река в подножии обрыва, —
Гаван сидели и Арнива,
И рыцарь королеву-мать
С почтеньем просит рассказать,
Как замок сей Клингсор построил,
И как он это все подстроил,
И главное, — о том и речь! —
Как смог он стольких дев завлечь,
Не дав им выбраться отсюда?
Как совершил он все это чудо?..
Арнива, хоть и была седой,
Дух сохранила весьма молодой
И непосредственность девичью,
Что не пошло во вред величью…
Она промолвила в ответ:
«Ну, чуда тут большого нет
В сравнении с чудесами теми,
Что происходят в наше время,
И что свершал Клингсор не раз,
Как у других, так и у нас…
Во многих землях он известен…
Конечно, твой вопрос уместен:
Как он нас всех завлек сюда?..
Но такое случается иногда:
И сманивают, и уводят,
И до безумия доводят,
И держат хуже чем в плену
Даже законную жену!
Любовь порой приносит горе…
Но расскажу тебе о Клингсоре…
В самом Неаполе рожден,
В Терра де Лабур[272] он сел на трон…
Он — отпрыск вполне знаменитых фамилий.
Дед его — неаполитанец Вергилий[273] —
Чуть ли не с детства волшебником слыл,
Да, он великим кудесником был…
Клингсор же в Капуе[274]

272

Терра де Лабур — итальянское Terra di lavoro («Земля Труда») через французское Terre de labour. Это старинное название местности в итальянской Кампанье (недалеко от Неаполя).

273

Вергилий. — Античный поэт Вергилий был широко известен в эпоху средних веков, в частности как пророк и волшебник. Многие из связанных с ним легенд локализуются в Неаполе.

274

Капуя — город в Италии, недалеко от Неаполя, славившийся в древности производством предметов роскоши и школами гладиаторов.