Весьма своеобразным способом пропаганды культа личности стало причисление партийных вождей «к лику пролетариата». Так в Президиум XII съезда поступило обращение коллектива Глуховской прядильной фабрики (г. Богородск):
Заседание тринадцатое, 23 апреля.
«Тов. Троцкому через президиум XII Всероссийского съезда РКП
Выписка из протокола № 24
торжественного заседания
ячейки РКП(б) совместно с беспартийными
Присутствуют: 1200 товарищей, среди них уполномоченные от всех отделов, состоявшегося 22 апреля 1923 г. с 8 час. веч. до 2 час. ночи.
Слушали: товарищи беспартийные предлагают назначить т. Троцкого почётным рабочим прядильщиком на фабрике им. Ленина.
Постановили: Назначить т. Троцкого почётным рабочим-прядильщиком и предложить заводоуправлению и РКК назначить ему оклад жалования соответственно его квалификации.
Протокол экстренного заседания
Расценочно-конфликтной комиссии при фабрике км. Ленина
от 23 апреля 1923 г.
Присутствовали: от фабричного управления: A.M. Kaзас, Конст. Г. Томас, Н.П. Четвериков, Н.И. Барто, от фабкома Квасман, Карпухин, Фролов.
Порядок дня: 1.0 назначении тарифной ставки почётному прядильщику Глуховской фабрики т. Троцкому
Председатель Квасман
Секретарь Казас
Слушали: 1. Выписки из прот. № 24 от 22 апреля с.г. торжественного заседания ячейки РКП совместно с беспартийными рабочими о назначении тарифной ставки почётному прядильщику т. Троцкому
Постановили: 1. Зачислить т. Троцкого почётным прядильщиком Глуховской ф-ки с 23 апреля сг. и назначить тарифную ставку по седьмому разряду, руководствуясь тарифом Союза текстильщиков (изд. 1922 г.)
Зачитав эти документы, представитель Глуховской фабрики Андреев продолжил:
«И ещё один наказ должен вам сказать от наших рабочих, что крайний срок явления т. Троцкого на фабрику — это 1 мая, и мы просим президиум передать т. Троцкому, чтобы он хоть раз за всю революцию заявился на нашу фабрику и сказал своё веское слово нашим рабочим». [34]
Правда, пребывание в «пролетариях» порой оказывалось кратковременным. Так товарищ Троцкий, кроме почётного текстильщика был ещё почётным шефом Кондровской и Троицкой бумажных фабрик Калужской губернии. Но к 1925 году товарищ Троцкий здорово проштрафился перед партией, а значит и перед рабочим классом. И вот на семнадцатом заседании XV съезда ВКП(б) (12 декабря 1927 года) представитель указанных фабрик Толкачёв сообщает делегатам, что товарищи рабочие постановили на общем собрании 7 декабря снять Троцкого с почётного шефства и считать выбывшим без выходного пособия, как дезорганизатора. [35]
Но свято место пусто не бывает! Тут же почётным шефом бумажников объявляется товарищ Бухарин, которому присваивается квалификация младшего тряпковара, выдаётся табельный № 2331 для входа и выхода на фабрику и комплект спецодежды. [36]Знал бы трудовой коллектив, что всего через 2–3 года их любимого Николая Ивановича тоже переведут в разряд «дезорганизаторов»!
Одним из проявлений культа личности вождей стало присвоение имён здравствующих деятелей населённым пунктам, улицам, предприятиям, морским и речным судам. В 1925 году город Царицын на Волге стал Сталинградом. Но и здесь И.В. Сталин опоздал, ибо уже существовали Зиновьевск (бывший Елизаветград), Троцк (бывшая Гатчина) и Тухачевск (бывший Миасс). В 1925 году Алексей Иванович Рыков во время поездки в Ленинград посетил фабрику своего имени. По Волге ходили пароходы «Алексей Рыков» и «Михаил Томский». И т. д., и т. п.
Таким образом, факты свидетельствуют, что уже к середине двадцатых годов прошлого века в СССР сложилась практика восхваления руководителей государства. Один из персонажей пьесы В. Маяковского «Баня» так и говорил: «Мы уважаем только тех, кто стоит во главе…».Славословие в адрес вождей, стало нормой повседневной жизни.
Необходимо также отметить, что И.В. Сталин не был монополистом. В 1930-е годы имел место и культ личности Климента Ефремовича Ворошилова. Его имя носила масса посёлков и городов, про названия улиц и говорить нечего. Были выпущены значки «Ворошиловский стрелок», «Ворошиловский всадник». В военном лексиконе появился термин «Ворошиловский залп». «Луганский слесарь, сталинский нарком» воспевался в многочисленных песнях и стихах. Даже «Мурзилка», журнал для дошкольников печатал:
Клим Ворошилов трактовался как гарант безопасности Советского Союза и организатор будущих побед Красной Армии над любым врагом. Вот фрагмент из комсомольского приветствия XVIII съезду ВКП(б):
Щёголев. «В будущей схватке с врагами советская молодёжь под водительством испытанного полководца, первого маршала Советского Союза Климента Ефремовича Врошилова разгромит врагов и не оставит от них камня на камне». (Бурные аплодисменты, в зале раздаются возгласы «Ура!»). [37]
— пелось в популярной песне «Полюшко-поле».
— утверждала другая песня.
И, конечно, на слуху песня из кинофильма «Если завтра война»:
Хрущёву до такой популярности было весьма далеко: в 1937 году его имя присвоили в Москве всего лишь хлебозаводу.
Может быть, Никита Сергеевич на Сталина за это и обозлился?
На местах тоже расцветали «культики личности». Из выступления делегата отчётно-выборной конференции Таганрогской партийной организации, 1937 год:
«Блестящий доклад я позволю себе назвать поэмой пафоса социалистического строительства, поэмой величайших побед рабочих и трудящихся Таганрога. На фоне этих исторических побед ярко вырисовывается фигура Степана Христофоровича (Варданяна. — И.П., И.Д.). Я хотел бы — и это желание делегатов — доклад Степана Христофоровича издать брошюрой на хорошей бумаге и раздать каждому присутствующему здесь делегату … и пусть этот доклад, эта героическая поэма, симфония нашего строительства будет понята каждым». [38]
Кто же создал культ личности И.В. Сталина? Начало этому процессу положила коммунистическая партия. Правофланговыми оказались члены Политбюро, секретари ЦК и члены ЦК. Именно они учили рядовую партийную массу брать во всём пример со Сталина. Они говорили на съездах, конференциях и активах: «Сталин — это Ленин сегодня».
Другой крупной группой «служителей культа» стали представители творческой интеллигенции — писатели, поэты, композиторы, живописцы, кинематографисты. Своими произведениями, предназначенными для всего населения страны, они формировали в сознании советского народа образ Сталина как человека, совершенно лишённого каких бы то ни было недостатков. Корысть у творческих работников, конечно, была: слава, гонорары, премии, престиж и разнообразные привилегии в творческих союзах. Нельзя утверждать, что все деятели литературы и искусства были неискренни в сталинской теме, но таких, безусловно, было много.
33
Двенадцатый съезд РКП(б). 17–25 апреля 1923 года. Стенографический отчёт. М, 1968. С. 548–549.
35
XV съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 2 декабря — 19 декабря 1927 г. Стенографический отчёт. В 2-х т. T.I. М., 1935. С.712.
36
XV съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 2 декабря — 19 декабря 1927 г. Стенографический отчёт. В 2-х т. T.I. М., 1935. С.713.
37
XVIII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 10–21 марта 1939 г. Стенографический отчёт. М, 1939. С.464.
38