С другой стороны, с середины мая 1943 г. начинается активная радиоигра, основная целью которой — дезинформация противника, выявление и обезвреживание агентов-диверсантов, складов с взрывчаткой и оружием и т. д. Основной целью радиоигры мая-июня 1943 г. являлась дезориентация противника о сроках и местах готовящегося контрнаступления Красной Армии. С этой целью в шифровках указывались фальшивые пункты сосредоточения войск, направления движения эшелонов, сооружений оборонительных укреплений.
Перевербованный немецкий радист (справа), работающий под контролем сотрудника НКГБ. Фото из книги «Лубянка.
Из истории отечественной контрразведки».
Необходимо отметить, что советское высшее командование, учитывая уроки 1942 г., больше стало доверять аналитической развединформации (в 1942 г. немецкому командованию удалось дезинформировать кремлевское руководство о нанесении главного удара на Москву, хотя советская разведка информировала о планах Вермахта по захвату Кавказа и кавказской нефти). Летом 1943 г. подобная уловка разведки Германии не удалась.
Листовка-напоминание для жителей прифронтовой полосы
Противник также активно вел разведку. Требовалось оберегать собственные секреты. Подобная задача полностью возлагалась на Главное управление контрразведки «СМЕРШ» НКО СССР. В Генеральном штабе, штабах армий сотрудники «СМЕРШа» осуществляли жесткий и своевременный контроль по разработке и хранению тактической и стратегической информации. Контролировали скрытность продвижения и места сосредоточения войск. Определяли круг лиц, которые могли получать ту или другую информацию. Прогнозировали возможные каналы ее утечки. Утечка информации происходила, чаще всего, по причине элементарного разгильдяйства и недисциплинированности.
Например, в сообщении сотрудников «СМЕРШа» высшему руководству страны указывались причины расконспирирования наступательных операций на участке Брянского фронта[27]. Здесь начальник артиллерии 61-й армии генерал-майор Егоров, несмотря на строжайший запрет, 27 мая раздал наступательные планы нижестоящим командирам, приказал занять огневые позиции и провести пристрелку на местности. Тем более, сосредоточение войск в районе намеченных боевых действий проходило без должной маскировки. Колонны солдат и транспорта продвигались в район дислокации в дневное время суток. А укрепления и инженерные сооружения не маскировались должным образом. Немецкому командованию не составило труда просчитать возможные действия Красной Армии и нанести ей на этом участке фронта существенный урон. За подобные действия к лицам применялись суровые меры военного времени.
Настоящую «головную боль» органам «СМЕРШа» доставляли паникеры, предатели и изменники Родины. На Центральном фронте за июль 1943 г. было задержано 4 501 человек и вновь направлено в боевые части 3 303 человека. В аналитических справках «СМЕРШа» в разгар Курской битвы отмечалось резкое увеличение членовредительства. Если в июне подобных лиц было выявлено 32, то в июле 118. Но одновременно сокращалось количество дезертиров с поля боя. Если в июне из частей дезертировало 239 человек, то в июле — около 200 человек[28].
Приведенные цифры говорят о достаточно тщательном анализе причин ареста лиц. Огульного зачисления арестованных во «враги народа» не было. Командиры могли понижаться в звании. Материалы передаваться военному прокурору для дальнейшего разбирательства и возможности привлечения к уголовной ответственности. Характеризовались положительно лица, числившиеся ранее на оперативном учете в качестве «антисоветских элементов». Сообщалось об их героизме и мужестве, стойкости в борьбе с фашистами. Они представлялись к боевым наградам, в том числе рекомендовались к представлению на звание Героя Советского Союза, наградам орденами Ленина и т. п. Стереотипы у сотрудников «СМЕРШа» отсутствовали. Вечного клейма на подобных лицах не было.
Достаточно широко использовал «СМЕРШ» новую форму борьбы с противником, получившую кодовое название «Инсценировка «Измена Родине». Готовились небольшие группы военнослужащих, якобы желавших перейти на сторону противника. Нередко в состав групп входили «штрафники» — военнослужащие из штрафных рот. За участие в подобных операциях с них снимали клеймо «штрафника», судимость. Главными критериями отбора служили их личные качества — смелость, решительность, физическая выносливость. Смысл операции заключался в том, что, имитируя коллективный переход на сторону немцев, они усыпляли их бдительность. Подходили вплотную к окопам и забрасывали их гранатами, нередко вступали и в рукопашные схватки. Затем, под прикрытием артиллерийского и пулеметного огня, стремительно возвращались в свои войсковые части.