Именно за счет последней нередко происходило расширение России — как в случае завоевания Кавказа. Эти грозные горные редуты, зажатые между Черным и Каспийским морями, превосходят высотой Альпы, но по обе стороны хребта к тому и к другому морю примыкают узкие легкодоступные низины — пути к завоеванию. В западной части Кавказа турецкий язык долгое время выполнял роль lingua franca — следствие владычества османской власти; в восточной части эта роль принадлежала персидскому языку, тем самым отражавшему персидское влияние. Войска, подчинявшиеся русскому царю, впервые вышли — временно — к Каспийскому морю в 1556 году, а Иван Грозный взял в жены княжну, принадлежавшую к одному из кавказских тюркоязычных народов, но Российская империя лишь в 1722 году сумела отвоевать у персидского шаха Баку — главный город на Каспии[40]. И только примерно к 1860-м годам генералам, состоявшим на русской службе, удалось покорить все нагорье. Иными словами, русское продвижение на Кавказе шло вертикально, по сути представляя собой грандиозный охватывающий маневр вокруг гор, а затем вверх в горы, занявший более 150 лет и потребовавший бесчисленных жертв[41]. В Дагестане («горной стране») — местности, напоминавшей территорию племен на северо-западной границе Британской Индии, — русские войска, боровшиеся с восстаниями, вырезали целые аулы, чтобы заставить коренное население выдавать предполагаемых повстанцев; те же, в свою очередь, объявляли вендетту и местным мусульманам, обвинявшимся в сотрудничестве с русскими. Большие опустошения несли с собой и топоры переселенцев из числа крестьян-славян, которые продвигались вверх по крутым, но плодородным долинам и расчищали места для посевов, сводя лесной покров, дававший укрытие повстанцам. В довершение всех бед на последнем этапе завоевания, пришедшемся на 1860-е и 1870-е годы, до 400 тысяч из общего числа в полмиллиона кавказских горцев бежали или были изгнаны в пределы Османской империи[42]. Эти депортации и массовые убийства, которым сопутствовал захват земель крестьянами-славянами, способствовали освоению Кавказа русскими, которое и объясняет, почему будущий Сталин родился российским подданным.
Итогом всего этого полустихийного имперского строительства — при отсутствии иного — стало хитросплетение противоречий. Так называемые старообрядцы, православные христиане, отказывавшиеся признавать реформированную православную церковь либо русское государство и высланные либо бежавшие на «далекий» Кавказ, обнаружили, что они могут выжить лишь оказывая услуги «антихристу», то есть русской императорской армии. Но даже при этом ударные войска империи — казаки, прежде свободные и полудикие жители пограничья, превратившиеся в верных слуг самодержавия, — хронически не получали от властей необходимого довольствия и с тем, чтобы покупать оружие, были вынуждены обращаться к тем самым горцам, которых они пытались покорить. В свою очередь противостоявшие империи горцы в своих живописных черкесках — длинных шерстяных кафтанах с пришитыми к груди рядами кармашков для ружейных зарядов — набирались в свиту царя в Петербург[43]. Возможно, самое большое противоречие заключалось в том факте, что Российская империя вторглась на Кавказ в целом не по своей инициативе: христианские правители Грузии, отбивавшиеся и от мусульман-османов, и от мусульман-сефевидов, обратились к христианской России за помощью. Эта «помощь» на практике оказывалась ловкими агентами империи, пользовавшимися своей близостью к сцене, и вскоре приняла форму аннексий, осуществленных в 1801 и 1810 годах[44]. Россия отстранила от власти грузинскую династию Багратиони и заменила патриарха прежде независимой грузинской православной церкви митрополитом русской православной церкви (экзархом). И тем не менее в порядке очередного противоречия местный «русский» управленческий аппарат был переполнен грузинами, которым потакали как собратьям по вере. Благодаря русскому правлению грузинские элиты получили новые мощные инструменты, позволявшие им навязывать свою волю низшим социальным слоям, а также многим другим кавказским народам. Это и есть империя: набор договоренностей, наделяющих силой людей с амбициями.
41
Baddeley,
42
Некоторые не ушли за границу, а поселились в северокавказских предгорьях: Дегоев.
43
King,
44
Авалон.