Бракосочетание Бесо и Кеке, состоявшееся в мае 1874 года в горийском Успенском соборе, отмечалось, как принято в Грузии, с большой помпой, и сопровождалось шумным, показным шествием через весь город[57]. Одним из шаферов у Бесо был его благодетель Яков Эгнаташвили. Говорят, что отец Христофор Чарквиани, тоже друг семьи, так красиво пел на церемонии венчания, что князь Яков по-царски одарил его десятью рублями. Бесо, подобно большинству грузин — и грамотных, и неграмотных, — мог цитировать отрывки из написанной в XII веке эпической поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», в которой рассказывается, как три благородных друга спасают девушку, принуждаемую к браку. Бесо, как и положено настоящему кавказскому мужчине, любил наряжаться в длинную черкеску, перепоясанную кожаным поясом, и шаровары, заправленные в кожаные сапоги. Правда, было известно, что он пропивал часть своих заработков; но опять же, согласно местным обычаям, его клиенты нередко расплачивались с ним домашним вином. Впрочем, при всех его типичных изъянах Кеке рассматривала брак с кустарем как шаг вверх. «Среди моих подруг он считался очень популярным молодым человеком и все они мечтали выйти за него замуж, — вспоминала она в интервью. — Мои подруги едва не полопались от зависти. Бесо был завидным женихом, настоящим грузинским рыцарем, обладателем красивых усов, очень хорошо одетым — и в нем чувствовалась та особая утонченность, что свойственна горожанам». К этому она добавляла, что Бесо мог быть «необычным, странным и угрюмым», но вместе с тем «умным и гордым». «Среди моих подруг, — резюмировала Кеке, — я оказалась самой желанной и красивой девушкой»[58].
В декабре 1878 года, через четыре года после свадьбы, когда Кеке было около двадцати, а Бесо — 28, у пары родился сын Иосиф — будущий Сталин[59]. Собственно говоря, Иосиф был у Бесо и Кеке третьим сыном, что согласно грузинской и православной традициям считалось знаком особой господней милости. Но их предыдущие дети не выжили. Первенец Бесо и Кеке, Михаил, родившийся в начале 1876 года, прожил два месяца; их второй сын (Георгий) умер в июне 1877 года, прожив около полугода[60]. Иосиф, которого звали уменьшительным грузинским именем Сосо (или Сосело), рос в семье единственным ребенком, лишь впоследствии узнав о том, что у него были братья. Семья снимала у осетинского ремесленника маленький домик, выстроенный из дерева и кирпича и имевший всего одну комнату. Он находился в Русском квартале Гори, рядом с казармами императорских войск, для которых Бесо тачал сапоги. Обстановка этого строения площадью всего в 90 квадратных футов состояла из стола и четырех табуреток, топчана, самовара, сундука и керосиновой лампы. Одежда и прочие пожитки хранились на открытых полках. Впрочем, при домике имелся погреб, куда вела винтовая лестница, и именно там Бесо держал свои инструменты и оборудовал свою мастерскую, а Кеке устроила там ясли для Сосо[61]. Иными словами, жизнь Сталина с самых первых ее дней протекала в подполье.
Невзирая на эти скромные обстоятельства, в истории семьи Джугашвили просматривались задатки провинциальной идиллии: муж-кустарь, красавица-жена и (выживший) сын. Говорят, что Кеке никогда не выпускала его из виду[62]. Начиная примерно с двухлетнего возраста Сосо перенес обычный набор детских болезней (корь, скарлатину), и Кеке, боясь потерять еще одного сына, часто ходила в церковь молиться. Кроме того, у нее было мало молока и Сосо приходилось питаться молоком соседок: госпожи Эгнаташвили и Машо Абрамидзе-Цихитатришвили. Тем не менее он рос очень живым ребенком. «Сосо был самовольный ребенок, — вспоминала Машо, — когда мать звала его, иначе как по своему желанию он не бросал игры»[63].
Геополитический разлом, помощь приемной семьи
Маленький Сосо, бегавший по улицам своего холмистого грузинского городка, понятия не имел о проблемах большого мира, но в том самом десятилетии, когда он родился, Германия демонстративно провозгласила основание Второго немецкого рейха — первым считалась рыхлая Священная Римская империя. Это произошло в Зеркальном зале Версальского дворца, где великий французский король-солнце Людовик XIV когда-то дал аудиенцию многочисленным мелким немецким князьям. Геополитический разлом, связанный с объединением Германии и ее последующей стремительной индустриализацией, радикально изменил российское геополитическое окружение. Не столь демонстративным, но имевшим почти такие же серьезные последствия был переворот, осуществленный в 1868 году в Эдо (Токио) группой японских заговорщиков, которые свергли династию сегунов Токугава и в порядке оправдания своего бунта номинально «восстановили» власть бездействующего императора, который взял себе имя Мэйдзи («просвещенное правление»). Процесс смены власти шел непросто: в ряде крупных регионов разразились восстания. Однако к 1872–1873 годам почти каждый заметный представитель нового японского руководства побывал в составе посольств в Европе и в Америке, не только лично ознакомившись с чудесами современного мира, но и убедившись в том, что этот мир не монолитен. Новые вожди Японии решили воспользоваться этим в полной мере и взять на вооружение все лучшее, что могла дать каждая страна; централизованная французская система образования импонировала им сильнее, чем рыхлая американская, но вместо французской армии они в итоге избрали в качестве образца немецкую систему с профессиональными офицерами и Генеральным штабом, в то же время решив строить флот на британский манер. «Следует искать знания по всему миру, — объявил император Мэйдзи, — с тем, чтобы укреплять ими основы имперского государства». Этими словами он на века сформулировал рецепт превращения в великую державу. Вообще говоря, новые школы и прочие иностранные заимствования часто сталкивались с сопротивлением, и преобразования были бы невозможны, если бы за ними не стояла вся мощь государства. Более того, последующая японская индустриализация не дала таких же результатов, что и германская. Тем не менее японская экономика тоже испытала взлет, который резко изменил баланс сил в Азии и привел к появлению новой державы на другом фланге России.
58
Montefiore,
59
Впоследствии Сталин решил считаться родившимся годом позже, не в 1878-м, а в 1879 г.: РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 61. Л. 1. Еще в конце 1920 г. он называл в качестве даты своего рождения 6 декабря 1878 г., но в 1922 г. один из его помощников «исправил» эту дату на 21 декабря 1879 г., которая и стала официальной: Известия ЦК КПСС. 1990. № 11. С. 134 (Товстуха). Почему Сталин отказался от прежнего года и дня своего рождения, остается неясно. Дискуссию о том, в каком году родился Сталин, см. также в: Kun,
60
Согласно некоторым непроверенным слухам, в 1875 г. у четы родилась девочка, прожившая неделю, но это не подтверждается никакими документами.