План Кеке сработал, чему способствовали и амбиции самого Сосо. Биографы нередко подчеркивают, что будущий Сталин верховодил «уличной шайкой» в Гори, словно уличные шалости — дело необычное для мальчика-подростка, будь то на Кавказе или где-либо еще[74]. Скорее, он выделялся своей начитанностью и склонностью к самообразованию, которые служили источником его развития. В сентябре 1888 года, когда ему было почти десять, он в числе примерно 150 мальчиков, в подавляющем большинстве семи- или восьмилетнего возраста, поступил в духовное училище, чтобы пройти обязательный для грузинских мальчиков курс начального обучения. Он был рассчитан на два года, но Сосо настолько хорошо владел самостоятельно освоенным им русским, что для прохождения всего курса ему хватило года. Осенью 1889 года он приступил к основному четырехлетнему курсу занятий, на которых его часто хвалили за прилежание, а также за его мелодичный альтовый голос — и это служило источником гордости для мальчика. Кроме того, наконец-то он избавлялся от материнской опеки — по крайней мере на часть дня. Однако 6 января 1890 года, на праздник Крещения — отмечаемый православной церковью в память о крещении Иисуса в Иордане — в толпу зрителей, среди которых стоял и церковноприходской хор — влетел неуправляемый фаэтон. Вторично попасть под фаэтон! «Сосо хотел перескочить через улицу, — вспоминал Симон Гогличидзе, учитель пения из духовного училища, — но неожиданно на него налетел фаэтон, ударил его дышлом в щеку»[75]. Потерявшего сознание Сосо отнесли домой. Мы никогда не узнаем, насколько близко 11-летний будущий Сталин был к гибели[76]. Возницу на месяц посадили в тюрьму. «По счастью, — резюмировал Гогличидзе, — колеса переехали лишь по ногам мальчика», не задев его головы[77]. Но после этого несчастного случая Сталин до конца жизни прихрамывал, заработав второе уничижительное прозвище — Калека (Геза).
По-видимому, Бесо, приехав в Гори, забрал покалеченного сына в Тифлис, чтобы лечить его там. Вероятно, Кеке вместе с ними отправилась в столицу, где Сосо оправлялся от травмы[78]. Вполне возможно, что именно этот случай и лег в основу получивших большое распространение утверждений о том, что Бесо будто бы «похитил» сына, потому что не желал, чтобы тот учился[79]. Как дело обстояло в реальности, неизвестно. По-видимому, Бесо — вероятно, годом ранее, в 1889 году, — выражал желание выкрасть Сосо из училища, но его, возможно, отговорили от этого (или заставили вскоре вернуть мальчика). Но с другой стороны, под «похищением» могут просто иметься в виду события 1890 года, когда Бесо после выздоровления сына оставил его в Тифлисе, устроив учеником на фабрику Адельханова. Это огромное предприятие было построено в 1875 году, когда Бесо жил в Гори, родившимся в Москве армянским магнатом Григорием Адельхановым, переселившимся в Тифлис и в 1870-х годах возглавившим городской кредитный союз, контролировавшийся армянами. Фабрика Адельханова была оборудована станками и начиная с 1885 года ежегодно могла выпускать 50 тысяч пар обуви, а также 100 тысяч бурок для императорской армии. Ее годовая выручка превышала 1 миллион рублей, что в те дни было колоссальной суммой для местного предприятия[80]. Бесо с сыном жили в дешевой комнате в старой части Тифлиса (Авлабар) и вместе ходили на работу по железному мосту через Куру, мимо средневековой Метехской церкви, стоящей на высоком утесе и превращенной российскими властями в тюрьму[81]. Как и Сосо, многие работники у Адельханова были несовершеннолетними — в большинстве своем это были дети взрослых рабочих, отправленные трудиться, чтобы приносить в семью дополнительный заработок: такая практика была обычным делом на тифлисских фабриках[82]. Иными словами, желание Бесо, чтобы сын пошел по его стопам и выучился его ремеслу при всей своей эгоистичности было нормой[83].
74
«Яков рос озорным, неугомонным мальчиком, организатором забав ребятишек всей улицы», — вспоминала жена Свердлова: Свердлова.
75
Островский.
77
Островский.
78
Островский.
79
80
81
Метехская крепость была построена в V в., но много раз разрушалась — в том числе в 1790-х гг. персидским шахом, после чего русские власти в 1819 г. перестроили ее в тюрьму. При советской власти она оставалась тюрьмой до 1934 г., когда в ней устроили Государственный художественный музей Грузинской ССР (а впоследствии — научно-исследовательский институт). В 1959 г. Метехская крепость была снесена.
83
С подачи учителя пения Гогличидзе, на которого часто ссылаются, когда речь заходит о «похищении» Сосо, и которому впоследствии ставили в заслугу школьные успехи Сосо, сложилось впечатление, что Бесо просто не мог смириться с учебой сына: «Виссариону не давала покоя мысль, что его сын ходит в училище и не изучает ремесло. И вот в один прекрасный день в Гори приехал Виссарион и отдал Coco на фабрику Адельханова» (Лобанов.