Евдокимов был феноменальной личностью. Он родился в 1891 году в маленьком городке среди казахских степей, где были две церкви и мечеть. Его отец-крестьянин служил в царской армии, но детство Евдокимова прошло в сибирском городе Чите, где он закончил пять классов начальной школы. Впоследствии он стал анархо-синдикалистом, затем перебрался в Москву, где осенью 1917 года участвовал в затянувшемся революционном перевороте. На следующий год, после того как в Москву была перенесена столица режима, Евдокимов вступил в партию большевиков и в Красную армию. Летом 1919 года Дзержинский назначил его главой всех Особых отделов в Красной армии, исполнявших полицейские функции. Вскоре Евдокимов получил назначение в охваченную гражданской войной Украину, где отличился во время расправ над белогвардейцами. На вечеринке по поводу его отъезда Всеволод Балицкий, назначенный на его место, поднял за него тост как за «первого оперативника секретного отдела Республики» и вручил ему второй Орден Красного Знамени за «энергичную борьбу с бандитизмом»[3871]. Евдокимов похвалил присутствующих как «хорошо организованную машину», назвав себя всего лишь «рычагом этой машины, контролирующим ее работу». В 1923 году, получив назначение в обширный Северо-Кавказский регион, Евдокимов забрал с собой в Ростов шайку своих головорезов, почитавших его как доброго крестного отца или казачьего атамана[3872]. Гражданская война на Северном Кавказе так и не кончилась, и в отличие от кабинетных работников с Лубянки, Евдокимову приходилось участвовать в непрерывных кровавых кампаниях против «бандитов» в диких горах. После «массовых операций» по конфискации около 20 тысяч винтовок в Чечне, такого же количества в Ингушетии и Осетии и более 12 тысяч в Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии Евдокимов писал Ягоде, что «до сих пор народ вооружен до зубов, глубоко темен»[3873]. На Северном Кавказе с его кровожадными антиповстанческими методами, применявшимися против гражданских лиц, выросло целое поколение оперработников ГПУ, как и рядовых пограничников.
Евдокимов еще летом 1927 года прибыл с подарком к Сталину в Сочи. Сталин, «как обычно, спрашивает, как дела, — впоследствии вспоминал Евдокимов на большом собрании в Москве. — Я ему рассказал и, в частности, рассказал об этом деле» — историю о «контрреволюционном заговоре» во Владикавказе. «Он внимательно выслушал, расспрашивал о подробностях дела. Я в конце беседы сказал о следующем: „Для меня ясно, что мы имеем дело с людьми, сознательно срывающими производство, но для меня не ясно, кто ими руководит. Или это идет по линии [иностранных] штабов, в частности Польского штаба, или в срыве производства заинтересованы фирмы, которым в прошлом принадлежали эти предприятия, то есть по линии Бельгийского акционерного общества“». По словам Евдокимова, «Сталин мне сказал: „Когда окончишь дело, пришли его в ЦК“» — то есть в обход обычных каналов ГПУ. «Вернулся я, собрал братву, извиняюсь за выражение, товарищей (Смех), говорю — так и так, беритесь»[3874]. Осмелев после личных встреч со Сталиным, Евдокимов составил альбом с фотоснимками 79 «белогвардейцев», живших на Северном Кавказе, и отправил его местному партийному боссу, испрашивая у него разрешения на их ликвидацию — не из-за того, что они сделали, а из-за того, что они могли сделать. Было «совершенно целесообразно от них избавиться», — писал Евдокимов партийному боссу, потому что они могут стать «реальной силой против нас на случай внешнего столкновения»[3875]. Такое составление фотоальбомов людей, подлежащих скорой расправе просто на всякий случай, представляло собой важную инновацию. Евдокимов получил за нее почти беспрецедентную награду — третий Орден Красного Знамени. Между тем тот город, в котором сам Сталин в 1918 году инсценировал раскрытие контрреволюционного заговора «классовых врагов» и казнил почти две дюжины «шпионов» и «диверсантов», Царицын, был переименован в Сталинград.
3872
В число людей, преданных Евдокимову, входили Михаил Фриновский, Фомин, Эльза Грундман, Николай Николаев-Жуид, В. Курский и другие.
3873
Плеханов.
3874
3875
Плеханов.