Готовность к длительной борьбе за господство с Англией, которой, как ожидал Гитлер, должны были все больше и больше помогать США с их громадными ресурсами, делала быстрое уничтожение Советского Союза абсолютно необходимой прелюдией[5284]. Более того, хотя Гитлер и германское верховное командование знали, что Советский Союз не готов к нападению, согласно их логике, вторжение все равно было равнозначно превентивной войне, так как Советский Союз лишь усиливался и мог напасть в тот момент, который бы он счел более подходящим. Соответственно, подталкивая Японию к нападению на британские владения в Восточной Азии, Гитлер одновременно предлагал британскому правительству разновидность пакта, заключенного со Сталиным, чтобы разорвать последний, и отказ британского правительства от сделки, кажется, ошарашил его[5285]. Нацистский лидер понимал имперский образ мысли своего противника и был искренен в своих обещаниях в обмен на свободу действий на континенте на какое-то время оставить Британскую империю в покое (в любом случае ее разрушение в краткосрочном плане сыграло бы на руку и другим странам помимо Германии). Он продолжал питать надежду, что Англия, имеющая откровенно слабые сухопутные силы и потому неспособная победить его, «образумится». Но Гитлер не принимал в расчет давнюю британскую традицию поддержания равновесия сил на континенте[5286]. Впрочем, он понимал, что у Лондона и Москвы имеется намного больше общих интересов, чем думали они сами.
На протяжении всесторонней подготовки к блицкригу против СССР Гитлер не забывал отдавать приказы о выделении ресурсов на подготовку к длительной воздушной и морской войне с Англией и США. Май-июнь 1941 года выдались самым непростым временем для Англии с начала войны: немцы топили ее корабли и бомбили ее города, под ударами нацистской армии она лишилась своих позиций на Балканах. После того как в конце мая 1941 года немцы с помощью парашютного десанта взяли Крит, над положением Англии, казалось, нависла серьезная угроза. За 11 дней до нападения на СССР Гитлер продиктовал проект директивы № 32 — «Приготовления к периоду после „Барбароссы“». Речь в ней шла о расчленении и эксплуатации советской территории, а также об одновременном ударе по Суэцкому каналу и британским позициям на Ближнем Востоке через Болгарию — Турцию и Кавказ, Иран, Ирак и Сирию, о захвате Гибралтара, Северо-Западной Африки и испанских и португальских островов в Атлантике с целью изгнания англичан из Средиземноморья, строительстве приморских баз в Западной, а также, может быть, и Восточной Африке и о создании немецкой базы в Афганистане с целью захвата Британской Индии[5287]. Если бы Гитлер бросил все свои силы на осуществление этой «периферийной стратегии» вместо вторжения в СССР, Англия, может быть, и не устояла бы[5288]. Впоследствии можно было бы начать и войну с Советским Союзом, но уже в отсутствие Англии. У союзников во главе с США не осталось бы плацдарма, который со временем помог бы им осуществить высадку в Западной Европе[5289].
Как напоминает нам один исследователь, Гитлера невозможно понять с точки зрения его социального происхождения, жизни в молодые годы и влияний, которым он подвергался, и это соображение в той же мере применимо и к Сталину[5290]. Самое большое формирующее воздействие на Сталина оказало построение диктатуры и управление ею, наделившее его ответственностью за влияние России в мире. Сталин, расхаживавший по своему кремлевскому кабинету, во имя социализма привык по собственной инициативе, ни с кем не советуясь, перемещать миллионы крестьян и рабочих — целые народы по шестой части суши. Но его мир становился все более тесным. Гитлер загнал советского деспота в угол в его собственном «Уголке».
5285
Как говорил Гитлер одному из своих главных военачальников еще 23 июня 1940 г., он ожидал, что Англия уступит и предоставит Германии свободу действий на континенте. Förster, «Hitler Turns East», 117 (ссылка на: Notizen des Wehrmachtsführungsamtes, BA-MA, RW 4/v. 581).
5286
Также Гитлер неверно расценивал британский антикоммунизм. Флегматичных британцев всегда интересовало только сдерживание большевиков, а не крестовый поход против них, так как даже если бы последний оказался успешным, он бы обеспечил нацистское господство на континенте, и потому Лондон исповедовал один и тот же подход и к Москве, и к Берлину: взаимодействие, имеющее целью смягчение режима. Waddington, «Idyllis and Unruffled Atmosphere».
5289
Соответственно, в итоге либо Гитлер захватил бы СССР, либо потерпел бы от него поражение, и в этом случае под властью Москвы могла бы оказаться вся Европа. Catherwood,