Сталинский голод, включавший искоренение капитализма и борьбу с кочевым образом жизни, был несравненно страшнее. В 1931–1933 годах от голода и связанных с ним эпидемий, вероятно, погибло от пяти до семи миллионов человек. До 10 миллионов человек находились на грани голодной смерти[875]. «Не знаю, как они вынесли все это!» — говорил Молотов под конец своей долгой жизни. В Казахской автономной республике голод и болезни, вероятно, унесли жизни от 1,2 до 1,4 миллиона человек, подавляющее большинство которых были этническими казахами при общем населении примерно 6,5 миллиона человек (включая до 4,12 миллиона этнических казахов). Это был самый высокий уровень смертности во всем СССР[876]. На Украине умерло около 3,5 миллиона человек при населении в 33 миллиона. Статистика по скоту не публиковалась в советской печати в 1932–1933 годах, но страна, вероятно, потеряла половину своего поголовья крупного рогатого скота и свиней и две трети поголовья овец. Конское поголовье сократилось с 32,6 миллиона примерно до 16 миллионов; к 1933 году трактора обеспечивали лишь от 3,6 миллиона до 5,4 миллиона эквивалента лошадиных сил. При этом совершенно ошеломляющими были потери скота в Казахстане: поголовье верблюдов сократилось с 1,06 миллиона до 73 тысяч, овец — с 21,9 миллиона до 1,7 миллиона, крупного рогатого скота — с 7,5 миллиона до 1,6 миллиона[877]. К 1933 году казахская семья в среднем владела всего 3,7 голов скота по сравнению с 22,6 в 1929 году. В то же время казахи подверглись лишь номинальной коллективизации: власти вернули частное владение скотом, а большинство казахов обрабатывали личные наделы и не отрабатывали в колхозах требуемого числа трудодней. Тем не менее мясное животноводство в СССР понесло огромный урон, последствия которого ощущались еще очень долго[878].
Многие современники, включая итальянского посла, проехавшего по Украине летом 1933 года, считали голод созданным умышленно[879]. Как ни чудовищно это звучит, но подобное обвинение выдвигал сам Сталин, утверждая, что крестьяне не желают работать[880]. Пропаганда режима нападала на голодающих беженцев, осаждающих города, заявляя, что «те выдают себя за бедствующих колхозников»[881]. И все-таки голод не был организован целенаправленно[882]. Он стал следствием сталинской политики насильственной коллективизации и раскулачивания, а также безжалостного и некомпетентного проведения посевных и хлебозаготовительных кампаний, в результате которых страна оказалась на краю пропасти и приобрела чрезвычайную чувствительность к засухе и внезапным ливням[883]. Судя по всему, Сталин действительно верил, что увеличение размеров хозяйств, механизация и эффективность, присущая коллективному труду, резко повысят производительность сельского хозяйства. Он не обращал внимания на изгнание более зажиточных крестьян из деревень, с большим запозданием осознал решающую роль стимулов и крайне переоценивал степень механизации на селе. Он дважды предавался самообману — отчасти исходя из ложных донесений напуганных статистиков, отчасти вследствие собственного магического мышления, — надеясь, что страну вот-вот спасет хороший урожай.
Пусть неизменно неохотно, но начиная уже с сентября 1931 года Сталин не раз одобрял, а в нескольких случаях и сам инициировал сокращение экспорта зерна; в 1932 и 1933 годах он девять раз распоряжался сократить задания по хлебозаготовкам для Украины, Северного Кавказа, Поволжья, Крыма, Урала, Центрально-Черноземного района, Казахской автономной республики и Восточной Сибири[884]. План по хлебозаготовкам на 1933 год был сокращен с 24,3 до 19,6 миллиона тонн; в реальности государство получило около 18,5 миллиона тонн[885],[886]. В целом режим вернул обратно в сельскохозяйственный сектор около 5,7 миллиона тонн зерна, включая 2 миллиона тонн из резервов и 3,5 миллиона тонн из полученного в ходе хлебозаготовок. Кроме того, Сталин дал разрешение на тайные закупки зерна и скота за границей на скудную твердую валюту[887]. Только с февраля по июль 1933 года по его приказу или с его санкции почти три дюжины раз выделялась небольшая продовольственная помощь деревне, в первую очередь для Северного Кавказа и Украины, а также для казахских земель (что влекло за собой резкое сокращение норм выдачи хлеба для горожан, многие из которых оказались на грани голода). Всех этих мер было совершенно недостаточно для того, чтобы избежать массового голода в деревне, вызванного его политикой в условиях неблагоприятной погодной ситуации. Тем не менее они подтверждают, что Сталин не пытался уморить голодом крестьян или этнических украинцев[888]. В Казахской автономной республике от голода и болезней погибло, вероятно, от 35 до 40 % титульной нации — и только 8–9 % проживавших там славян — не потому, что режим задался целью искоренить казахов как нацию, а потому, что в этой республике режимом проводилось насильственное насаждение оседлого образа жизни. Точно так же не было никакого «украинского» голода; голод был советским[889].
875
Davies and Wheatcroft,
876
Не менее полумиллиона казахов навсегда осело за пределами республики, в том числе 200 тыс. — за границами СССР. Ohayon,
877
878
Власти сумели обратить вспять снижение поголовья скота в Казахстане, разрешив (в сентябре 1932 г.) создавать вместо колхозов с их артельным принципом так называемые ТОЗы (товарищества по совместной обработке земли), в рамках которых лишь часть земли обрабатывалась совместно, а большая часть инвентаря и весь скот, включая даже тягловый, находилась в распоряжении домохозяйств. Айтиев, Ишмухамедов.
879
880
Ellman, «Role of Leadership Perceptions», 824. П. Блонский, врач из Киевской области, в письме украинскому наркому здравоохранения, перехваченном и цитировавшемся советской тайной полицией, утверждал, что «среди руководящих и рядовых работников» очень распространена «политически вредная „теория“, что в голоде виноваты сами голодающие, не хотели, мол, работать, говорят, а раз так — пускай дохнут — не жалко». Антипова и др.
881
Fitzpatrick,
882
Дэвис и Уиткрофт убедительно опровергают заявления Эллмана о том, что Сталин специально морил крестьян голодом, делая вывод: «Мы считаем фундаментальной причиной сельскохозяйственных проблем начала 1930-х гг. политику ускоренной индустриализации и не думаем, что обстановка, сложившаяся в то время в СССР и вокруг него, делала возможной китайский или нэповский варианты индустриализации». Davies and Wheatcroft, «Reply to Ellman», 626. Перу Роберта Конквеста принадлежит важнейший труд на тему якобы преднамеренной природы голода —
884
Первоначальное задание по хлебозаготовкам для Украины, составлявшее 5,83 млн тонн (06.05.1932), впоследствии было снижено до 5,17 млн тонн (17.08.1932), затем до 4,22 млн тонн (30.10.1932) и, наконец, до 3,77 млн тонн (12.01.1933); реально было заготовлено 3,59 млн тонн. Davies and Wheatcroft,
885
Davies and Wheatcroft,
887
Davies and Wheatcroft, «Reply to Ellman», 627–8; Гинцбург.
888
Как справедливо указывает один украинский исследователь, на Украине относительная смертность среди этнических русских и евреев была меньше, чем среди этнических украинцев, в том числе потому, что первые жили преимущественно в городах. Кульчицький.
889
«В архивах России, в архивах других республик бывшего СССР сохранились миллионы документов, отразивших голод в СССР в начале 30-х годов прошлого века в разных регионах большой страны, — писал В. П. Козлов, глава российских архивов, в предисловии к сборнику рассекреченных материалов. — Не обнаружен ни один документ, подтверждающий концепцию „голодомор — геноцид“ на Украине или хотя бы намек в документах на этнические мотивы случившегося, в том числе на Украине». Антипова.