Разумеется, социальные преобразования такого рода и масштаба не могли негативно не сказаться на демографической ситуации в деревне, привели к повышению смертности, снижению рождаемости и, в конечном счете, к заметному замедлению темпов роста населения СССР в целом.
По данным ЦУНХУ (Центрального управления народнохозяйственного учета), за 1929 год численность населения СССР увеличилась почти на 2,8 млн. В последующие три года (1930–1932) это увеличение составило еще 6,1 млн человек, однако среднегодовые темпы прироста населения были ниже уровня 1929 г. почти на 30 %. Спорным остается вопрос о масштабах смертности от голода в 1933 г. Данные ЦУНХУ о том, что за 1933 год уменьшение численности населения СССР составило 1,6 млн, ряд исследователей считает неполными, полагая, что в действительности демографические потери были значительно большими[16]. Было бы неверным скачок в уровне смертности в 1933 г. причислять только к негативным последствиям коллективизации – здесь имел место целый комплекс неблагоприятных факторов, включая стихийное бедствие (засуху) на больших территориях, в основных зерновых регионах (Украина, Северный Кавказ и др.).
Можно считать установленным масштаб смертности в «кулацкой ссылке», или на спецпоселении, что одно и то же. Через «кулацкую ссылку» за четверть века, т. е. с 1930 г. до ее окончательного упразднения по постановлению Совета Министров СССР № 1738–789сс «О снятии ограничений по спецпоселению с бывших кулаков и других лиц» от 13 августа 1954 г., прошло порядка 2,5 млн человек. В «кулацкую ссылку» попали не все раскулаченные, но большая часть. Там умерло не менее 700 тыс., в том числе 450 тыс. приходятся на первые четыре года (1930–1933). Это неестественно высокий уровень смертности, во много раз превышающий все допустимые показатели естественной смертности. В последующие 20 лет, с 1934 по 1954 г., в «кулацкой ссылке» умерло еще около 250 тыс. человек, но это уже была в основном естественная смертность (от старости и т. д.)[17].
Преобразования такого масштаба, каковым являлась коллективизация сельского хозяйства, невозможно было провести, не опираясь на какую-то социальную базу в деревне. А таковой социальной базой могла быть в основном только бедняцко-батрацкая часть деревни (примерно ⅓ сельского населения)[18]. Для них была характерна безлошадность, а без лошади в тех условиях вести нормальное сельское хозяйство было невозможно… Даже имея землю, «безлошадные» хозяйствовать самостоятельно не могли и, как правило, находились в зависимости от зажиточных слоев деревни. Такое положение трудно было изменить в одиночку; для них, т. е. для бедняцко-батрацкой массы, объективно выход был в объединении. В их среде встречались люди, подверженные антиколхозным настроениям, в том числе и откровенно прокулацким («подкулачники»), но таковых было явное меньшинство. В целом же именно бедняцко-батрацкая часть сельского населения и стала той социальной базой, на которую в основном опирались и при коллективизации, и при ликвидации кулачества.
В отличие от безлошадных бедняков и батраков, семьи крестьян-середняков, составлявшие почти ⅔ от общего числа крестьянских хозяйств, имели минимальное количество рабочего скота (обычно одну или две лошади), что позволяло им в достаточно приемлемом объеме выполнять весь цикл необходимых сельскохозяйственных работ. Середняцкая масса деревни была неоднородной, прослеживалась дифференциация в материально-бытовом положении (существовали понятия «крепкий середняк», «маломощный середняк» и т. п.). Факты, которыми мы располагаем, говорят о том, что идею образования колхозов большинство середняков встретило отрицательно (главным образом из-за того, что членство в колхозах требовало передачи в «общий котел» своего земельного надела, рабочего скота и другой единоличной собственности, а к такому повороту событий они были психологически не готовы). Однако перспективы создать по-настоящему высокопродуктивные товарные хозяйства у них были весьма призрачными. Середняцкие хозяйства – это, чаще всего, хозяйства малотоварные, потребительские, с тенденцией к очень медленному и неустойчивому, зависимому от многих факторов (природных, демографических и др.) росту производства. В середняцких хозяйствах безраздельно господствовал ручной и конно-ручной труд. Финансовых возможностей для приобретения тракторов, комбайнов и другой дорогостоящей техники у них не было.
16
Население России в XX веке: Исторические очерки. Т. 1. 1900–1939 / Отв. редакторы:
17
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 9479. Оп. 1. Д. 89. Л. 216;
18