земля средь созвездий плыла
вокруг солнца в кайме темноты
пел он, что слышал
пел и помнил то, что забылось
Мать
I
мать подбросила
мертвую птицу с криком:
«Лети! Лети!»
и глядела,
на море без стай,
на лежащие лодки
мать заплутала
среди трав, среди клевера
не различала прилив и отлив
день и ночь
жизнь выживать
II
год за годом домой возвращаются птицы
с прошлой осени зерна лежат на земле
они станут им пищей
на столе между мамой и мной
лаиби, что мы преломляем
а вина в доме нет
и расскажет она про полет птичьих стай
крики стай, что, тоскуя, ждала
только кожа да кости остались
она закрывает глаза
и говорит: день и ночь не различают
живых и мертвых
Маттабиегга
ветер ма́ттабиегга
змеится в траве
вокруг моих ног биегга, биегга
я напеваю
а ветер смеется
смеюсь вместе с ним
а ветер резвится
резвится, взмыл над долиной
над травами в дом ай! ай!
прямо в окно
ветер словно
меня подымает
над горами
и в море бросает
снова и снова,
а я —
я пою
а я
йойк всё тяну
смолкнет йойк
и добрым словом станет маттабиегга
* * *
и я пою по дороге домой
мимо фьорда
снежинки пою, что летят
и в зарослях тают
на сосновом ковре
под хвоей
где пахнет лесными мхами
лед и воду пою
и волны, что после
отлива прихлынут
и схлынут назад
где речка сливается с фьордом
и волны бегут от земли,
гладко шлифуя камни
Рюне Кристиансен
©Перевод Антон Нестеров
Дни и ночь
Ночью шел дождь.
Октябрь, хотя точно не помню.
Улицы, фабричный корпус. Сердце
молчит, обернуто грудной клеткой.
Встречаю ее
в библиотеке, в трамвае,
где только не:
выпить по бокалу, заняться любовью,
заснуть.
А больше ничего и не нужно.
Песенка об Эстонии
Куда вели они, эти деревья, что тронулись в путь,
эта равнина —
белизной отливая, порой — красным, куда вели они,
эти лошади в пламени, эта легенда
о скорби граната.
Назад, к ничтожеству толп,
потоп в стиральной машине.
«Für eine Zeit ohne Angst»[3], рыцарь,
или хоть раз — туфли сними и босиком.
Дом лосося
Дом лосося пребывает там, где и был.
Озеро, что было морем,
и вновь стало озером,
омывает медовый берег.
Дом лосося — подобен цыганской кибитке:
светится изнутри. Небо в тачке.
То, что мы называли богами, стало
прялкой, топором, трубкой-носогрейкой.
Бабочек сдуло ветром
в летней ночи — это ночь равноденствия,
луна одиноко катит возок свой,
полный безумных пчел.
Дом лосося пребывает там, где и был.
Птичий клин плугом
взрезает небесную пашню,
скоро высеют в борозды — звезды.
Телефонный разговор
вернуться
3
Выражение, означающее «Долго и упорно» (