Спутано жито, цепляется колос,
Горстку пажнет — распрямится жнея,
Натуго свясло завяжет, как пояс…
Тяжкая, жница, работа твоя!
На поле тихо, а полдень горячий!
Жарко, ни кустика, просто беда.
Только услышишь — ребенок заплачет,
Только над ухом жужжат овода…
1908
Кирила
Перевод Н. Сидоренко
Как посмотришь, боже милый,
Что с людьми творит почет…
Ставши старостой, Кирила
До отвала ест и пьет.
У него и кони гладки,
В клети много полотна,
Все дела его в порядке,
Ходит павою жена.
У него ума палата,
С башлыком армяк хорош,
Новая, на диво, хата,
Денег — за год не сочтешь.
С писарями чай лакает,
Растолстел — как три снопа.
Он частенько зазывает
В гости местного попа.
В карты режется с панами,
Словно сам с рожденья пан;
Разозлясь, стучит ногами
И кричит: «Дурак! Болван!»
А недавно, боже милый,
Как и все, он был мужик.
Где же пузо взял Кирила?
Отчего здоров как бык?
1908
Мужик
(«Я мужицкий сынок…»)
Перевод Б. Турганова
Я мужицкий сынок:
Ни двора, ни кола!
Поле — желтый песок,
Хата в землю ушла.
Не живу, а гнию,
Словно мышь в западне.
Видишь долю мою:
Крест тяжелый на мне!
Я болота сушу,
Надрываю живот,
За бесценок кошу,
Рою землю, как крот.
Каждый угол глухой
Своим телом подмел,
Лес расчистил густой
И дороги провел.
Да не езжу по ним,
А шагаю пешком
По тропинкам глухим
Без сапог, босиком.
Сколько замков возвел,
Сколько фабрик, мостов —
А сам гол как сокол,
Побираться готов.
Под окошком не раз
Я с котомкой ходил,
Подаянья у вас
Христом-богом просил.
Меня мочит роса,
Меня солнце палит,
Запою — лишь слеза
На глаза набежит.
Исходил я весь свет,
Труд свой всюду пронес.
Где, в каком краю нет
Моих слез, горьких слез?
То не дуб вековой
Заскрипел, застонал, —
Это я, молодой,
Богу душу отдал.
Мерно колокол бьет,
Стонет в далях сырых.
Дьяк, гнусавя, поет
На поминках моих.
На могиле моей
Крест подгнивший стоит,
А над грудой костей
Вольный ветер шумит.
Я мужицкий сынок —
У меня нет дорог.
Моя школа — шинок,
Моя доля — острог.
1908
Плотовщики
Перевод Б. Турганова
Торбы за плечами,
Вдавленные груди, —
Вот на сплав толпами
Двигаются люди.
Необуты ноги,
Лицо загорело,
Рубищем убогим
Чуть прикрыто тело.
Сзади чуть ступает,
Хлеб везет кобылка, —
Злобно понукает,
Бедную, Кирилка…
Солнце жжет жестоко,
Лист не колыхнется,
По спине широкой
Пот ручьями льется.
Серебром сверкает
Неман, как зеркальный.
Долго не стихает
Шум и говор дальний.