Закрытие Парламента 16 марта 1337 года прошло с пышными церемониями при дворе, которые должны были последовать за столь великим распределением щедрот. Филипп VI действовал с меньшей пышностью. Во второй половине марта французский король находился в своем охотничьем домике в Сен-Кристоф-де-Халатте, а следующий месяц провел в лесах северной части Иль-де-Франс. В начале мая он приехал в Париж, где председательствовал на заседании своего Большого Совета, расширенного за счет присутствия главных представителей знати. Почва была хорошо подготовлена. Было решено, что герцогство Аквитания должно перейти в руки короля на том основании, что Эдуард III в нарушение своих вассальных обязательств предоставил убежище смертельному врагу короля Роберту д'Артуа, а также по "некоторым другим причинам", о которых было решено не распространяться. В конце апреля Филиппа VI просили принять послов с окончательными предложениями английского короля. Он отказался. Созыв арьер-бана был провозглашен по всему королевству с 30 апреля 1337 года[294].
Глава VII.
Великая стратегия 1337–1338 гг.
Треугольник северо-западной Европы, в который сегодня входят Бельгия, Нидерланды, Люксембург и немецкий Рейнланд, в начале XIV века состоял из множества мелких графств и герцогств, разделенных экономическим соперничеством и династическим претензиями, усугубленным грозным присутствием капетингской Франции на их южных границах.
Самым важным из этих феодальных владений было графство Фландрия. Фландрия была богатой, многолюдной и нестабильной. Кроме того, только она среди территорий Нидерландов была провинцией Франции. Хотя когда-то она пользовалась такой же автономией при собственной династии, как и соседние княжества Священной Римской империи, уже более полувека она находилась в процессе поглощения французским королевством. Битва при Куртре оказалось лишь мимолетной вспышкой. По договорам в Атис-сюр-Орж (1305) и Париже (1320) французская корона присвоила себе три кастелянии (округа) Лилль, Дуэ и Орши, которые включали практически всю валлоноязычную Фландрию, оставив местной династии графов управление усеченной фламандскоязычной территорией. Более того, хотя графы по-прежнему управляли самыми богатыми частями Фландрии, графство было обременено огромными финансовыми контрибуциями, которые договоры обязывали выплачивать французскому королю, и выплата которых, растянутая на долгие годы, гарантировала, что старые раны не заживут.
Среди фламандцев эти события оставили в наследство обиду не только на Францию, но и друг на друга. Хотя восстания конца XIII и начала XIV веков ослабили власть крупных купцов над городским самоуправлением графства, экономические основы их владычества сохранились. Их особняки и дворцы по-прежнему возвышались посреди убожества и кишащих толп суконщиков. Подмастерья по-прежнему подвергались экономическому угнетению. Экономические проблемы начала XIV века принесли бедствия, которые были особенно сильны во Фландрии, где баланс населения и ресурсов всегда был хрупким. Мало в какой другой части Европы знатные буржуа могли бы так, как в Ипре, просить короля сохранить стены своего города, чтобы ремесленники из пригородов не убивали их ночью в постели и не грабили их имущество[295]. За пределами пригородов крестьянство и мелкие землевладельцы равнинной страны сохранили всю злобу против богатых, сельской знати и французов, которая заставила их с таким энтузиазмом поддержать восстание 1302 года. Они добились еще меньшего, чем горожане. За унизительным миром 1305 года последовало возвращение местной знати, бежавшей во время восстания, и решительное наступление на свободы, которые крестьянские общины присвоили себе во время короткой и радостной анархии. Оглядываясь назад, можно увидеть, что внутренние проблемы Фландрии предвещали подобные потрясения, которые позднее пережили менее развитые экономики. Но в то время они были характерны только для Фландрии, и правительства соседних стран, включая Англию, видели в них скорее возможность для себя, чем предупреждение.
294
'Itin. Philippe VI'; RF, ii, 966, 995. Арьер-бан: *HGL, x, 764–5; Arch. admin. Reims, ii, 782.