Осаждающие перенесли основное направление атаки с южной стороны города на более старую и низкую северную стену у реки Ло. Был разработан план штурма северной цитадели с трех специально построенных деревянных башен, установленных на баржах. Он оказался неудачным. В день, назначенный для штурма, в одну из башен попал камень из требюше, когда ее переправляли через реку. Башня опрокинулась, утопив всех кто в ней находился. Остальные плавучие башни были отведены[833].
Эдуард III находился в Порчестере с 1 июня 1346 года. Теперь он мог смотреть из старой крепости XII века на гавань Портсмута, где собирался его флот, с опозданием более чем на месяц. Армия стояла лагерем вокруг гавани и вдоль дорог на Уинчестер и Лондон. К концу месяца в гавани, по самым достоверным оценкам, находилось около 750 судов, начиная от прибрежных барок и заканчивая кораблями грузоподъемностью в 200 тонн. Суммарная грузоподъемность этих кораблей позволяет предположить, что армия насчитывала от 7.000 до 10.000 человек. Судя по приказам короля своим офицерам-вербовщикам, лучники составляли более половины из них. Были специалисты и обозники: рудокопы из Леса Дин для работы саперами, каменщики, кузнецы и возчики, инженеры, плотники и изготовители палаток, хирурги, несколько десятков чиновников, клерки и домашняя прислуга. Все получили плату по сегодняшний день и еще за две недели вперед. Корабли были снабжены продовольствием на две недели, то есть на время перехода в Гасконь[834].
Но им не суждено было отправиться в Гасконь. Король передумал и решил вместо этого высадиться на севере Франции. В то время было принято считать, что это решение было принято в последний момент, когда армия уже была посажена на суда и собиралась выходить в море. Но есть вероятность, что на самом деле оно было принято раньше, на секретном совещании ближайших военных советников короля около 20 июня. Новый план Эдуарда III заключался во вторжении на полуостров Котантен в южной Нормандии. Жан Лебель и вслед за ним Фруассар приписывали это решение влиянию Жоффруа д'Аркура, который, несомненно, был с королем в Порчестере.
Страна Нормандия — одна из самых богатых стран мира [Фруассар вкладывает эти слова в уста старого предателя]; сир, даю голову на отсечение, если вы высадитесь там, никто не сможет вам противостоять. Жители Нормандии до сих пор не имели опыта войны, и все рыцарство Франции собралось под Эгийоном вместе с герцогом. Сир, там вы найдете большие не укрепленные города, где у ваших людей будет богатство, которого хватит на двадцать лет.
Эти слова, если Жоффруа вообще их произнес, вряд ли могли стать откровением для английского короля. Вторжение в Нормандию обсуждалось как одна из нескольких возможностей с самого начала войны. Это было предпочтительное место высадки Эдуарда III во Франции в 1337 году, прежде чем союзники привлекли его к плану вторжения по долине Шельды из Брабанта. Король предпринимал эпизодические попытки поднять смуту в Нормандии задолго до встречи с Жоффруа д'Аркуром. Основными причинами выбора Котантена в 1346 году, вероятно, было то, что он находился ближе всего к Портсмуту и что ветры дули с запада. Эдуард III наверняка помнил о долгих задержках из-за погоды в 1342 году, когда он решил вторгнуться в Бретань, и еще более долгих задержках, которые задержали графа Ланкастера в 1345 году. Но Жоффруа вполне мог иметь отношение к новому плану, даже если он его не разрабатывал. Действительно, регион был практически не защищен, о чем он, скорее всего, знал. Это была его родная страна, и он говорил от имени некоторых значительных местных баронов. Но Жоффруа, несомненно, преувеличил их численность[835].
833
Bertrandy, 329–30, 332–3, *334n, *341n; Knighton, Chron., ii, 40–1; *HGL, x, 1002; Bel, Chron., ii, 62–4.
835
Baker, Chron., 79; Froissart, Chron., iii, 131 (tr. based on Berners, i, 277); решение, вероятно, было принято одновременно с решением отправить Гастингса во Фландрию. Ранний интерес к Нормандии: *KOF, xviii, 38; CPR 1338–40, 454.