— Можете пробыть еще несколько минут? — Я пригласила Бонапарта посидеть со мной на каменной скамье под тюльпанным деревом. — Я хочу услышать о вашем сыне.
Через два дня будет его день рождения, ему исполнится год.
— Он большой, здоровый мальчик, — немного, правда, капризный.
«Вылитый отец», — подумалось мне.
— Пети и Уи-Уи так много мне о нем рассказывают. По-моему, замечательно, что вы столько времени проводите с детьми.
— Мария-Луиза считает это странным.
Я слышала, что она редко видит своего малыша, не посылает за ним неделями.
— Конечно, это необычно, чтобы взрослый человек получал, как вы, удовольствие от детского общества. Я бы хотела повидать вашего сына, Бонапарт.
— Вы уверены? — задумался он. — Это надо будет тщательно подготовить, чтобы Мария-Луиза не узнала.
Без даты
Барон де Кенези, первый конюший маленького короля, дал мне знать, что мадам де Монтескье вывезет ребенка в парк Богатель на прогулку в следующее воскресенье. Я должна буду ждать ее там в маленьком замке.
Воскресенье, прекрасный летний день
Я подъехала к Богателю, как и было договорено.[165] Увидев приближавшуюся императорскую карету, прошла в небольшую комнатку в задней части замка. Вскоре показалась мадам де Монтескье с ребенком на руках. Стоя, я поклонилась крошечному королю Рима.
— Какая неожиданность встретить вас здесь, ваше величество, — произнесла мадам де Монтескье (таков был уговор). — Хочу отдохнуть здесь с малышом, — сказала она служителям, находившимся в другой комнате.
Она села рядом со мной, осторожно высвободив из кулачка ребенка ленту своей шляпы.
— Видите, какой он хорошенький? Смотрите. — Она стала качать его на коленке, отчего ребенок засмеялся. Большой лоб, массивная нижняя челюсть.
— Весь в императрицу, — заметила я, пытаясь поймать его взгляд и строя забавные гримасы. Малыш долго смотрел на меня, а потом засунул себе в рот кулачок. У него живые глаза — глаза Бонапарта.
— Но характером весь в отца, — рассмеялась няня, стараясь удержать малыша, который извивался, желая высвободиться. — Очень своевольный.
Я потянулась к корзинке, из которой достала деревянное кольцо с прикрепленными к нему и свисавшими разноцветными побрякушками. Малыш потянулся к нему, хотел взять, но промахнулся, снова потянулся и наконец обхватил кольцо пальчиками.
— Как думаете, пойдет он ко мне? — спросила я, похлопав себя по коленкам.
— Он разборчив, — улыбнулась мадам де Монтескье, — но попробовать можно. Даже к матери на руки не идет. — Она посадила малыша мне на колени.
Он сидел тихо, разглядывая игрушку. Я вдохнула запах его волос. Едва уловимо пахло лимоном.
— Он него пахнет императором, — заметила я. К глазам подступали слезы.
— Он был с папой, когда мы за ним зашли. С его папой, который по-прежнему очень скучает по вам, ваше величество, — тихо добавила она.
17 апреля, ближе к вечеру
Бонапарт наклонился вперед, упершись локтями в колени. Мы — это стало нашим обыкновением — сидели на резной каменной скамье в розарии под тюльпанным деревом.
— Я послал за Эженом, — сказал Бонапарт. — Даю ему четвертый корпус: восемьдесят тысяч человек. Он должен быть доволен.
— Выходит, все эти разговоры правда? Неужели будет война?
По молчанию Бонапарта я догадалась об ответе.
— Кто будет регентом в ваше отсутствие?
— Не знаю, кому можно доверять.
30 апреля
Все жители империи мужского пола, способные носить оружие, спешат записаться в Великую армию.[166] Меня теперь охраняют шестнадцать инвалидов, которые огорчены тем, что не могут отправиться в поход вместе с остальными. Все здоровые лошади отосланы в войска.
Суббота, 2 мая, ближе к вечеру
Эжен со своим корпусом выступил сегодня утром в Польшу. Играют оркестры, звонят колокола. Мушкеты солдат украшены цветами. Люди высовываются из окон, выходящих на улицы, по которым проходят войска, и кричат: «Наша славная Великая армия!»
Пятница, 8 мая, надвигается гроза
— Я приехал попрощаться, — сказал Бонапарт.
— Давно вы не уезжали на войну.
— Я надеялся, что до этого не дойдет.
Да, конечно. Женитьба на Марии-Луизе, рождение наследника — все это должно было обеспечить долговременный мир.
— По крайней мере, я еду, зная: если со мной что-то случится, империя останется моему сыну.
165
Мадам де Монтескье оставила следующее описание этой встречи: «Я договорилась с бароном де Кенези, что выбор места, куда мы поедем, я оставляю за ним, и, если ребенку понадобится остановка, мы поедем в Богатель. В результате мы туда и прибыли. Оказавшись во дворе, барон де Кенези объявил с видимым удивлением, что в замке находится императрица Жозефина. Я ответила на это, что поворачивать обратно уже слишком поздно, это было бы невежливо».
166
Великая армия — крупнейшая армия всех времен. В ее составе было 200000 французов, 150000 немцев, 80000 итальянцев, 60000 поляков и 110000 добровольцев из других стран.