Не забывай молиться.
Р. S. Слышала ли ты о разрушении Бастилии? Фэнни обещала сохранить для меня камни. Я и для тебя приберегу камешек, если хочешь.
10 августа 1789 года, Версаль
Дорогая Роза, то, что прежде было отрывочными заметками, теперь превратилось в связную философскую систему, в эфир, соединяющий прошлое и будущее. Я долго пытался понять, как Римская империя уступила феодальной системе, которая, в свою очередь, уступила современным монархиям. Такое исследование открывает подавляющую природу наших законов. Но только теперь я начинаю понимать, что мы стремимся воссоздать Римскую республику во всей ее славе.
Хотел бы, чтобы моя семья осознавала истинную природу предстоящей нам работы. К сожалению, ее члены ослеплены ложным пониманием истории и традиционной жадностью нашего класса. Отказываясь вместе с другими просвещенными дворянами (с Ларошфуко, Лафайетом и герцогом Орлеанским) от наших феодальных привилегий, я вынужден был выбирать между семьей, с одной стороны, и моим отечеством — с другой. О, что за ночь героизма! Что за высокая жертва! Да горит ночь 4 августа в моем сердце вечно!
Утрата уважения моего отца и объятий моего брата — вот понесенные мною потери. Революция требует, чтобы каждый гражданин принес жертву на благо народа. Со слезами на глазах приношу я свою, зная, что буду вознагражден за боль, которую испытываю.
Р. S. Прошу прочитать посланные мною памфлеты, откройте свое сердце истинам, которые в них найдете. Один — «Несколько мыслей о природе рассудка и революции» — я написал сам. Я выбирал простые слова, чтобы их могла понять любая женщина, ибо я не из тех, кто считает женщин неспособными к абстрактному мышлению.
Воскресенье
Дорогая мама, у меня теперь есть собственная шпага. Мой учитель говорит, что она может мне понадобиться. Когда ты вернешься домой?
23 января 1790 года
Мора, любовник Мими и отец ребенка, которого она носит под сердцем, убит во время бунта в Форт-Ройяле. Мне нечем ее утешить, ибо его убили белые — люди моей расы.
Я стояла у двери ее белёной хижины и видела, как ее поддерживали, не давая упасть, другие рабыни; слышала их стоны и крики. Она мне как сестра, но пришлось отвернуться, хотя слезы катились у меня по щекам.
Барабаны в горах. Под их рокот я засыпаю, как в детстве. Но сегодня не нахожу утешения в этих звуках. Сегодня в них слышится гнев и ужасное, ужасное горе. В какое же странное время мы живем!
5 ноября 1789 года, озеро Маджоре
Дорогая!
Мы с Мишелем де Кюбьером на альпийском водном курорте. Помнишь Мишеля? Тот поэт, с крупными губами. Каждый вечер играем в фараон[37] в деревенском казино, здесь из рук в руки переходят огромные суммы. Но что такое жизнь, если человек не готов пустить все по ветру?
Представляешь, австрийцы грозили устроить в горах «санитарные кордоны», чтобы помешать распространению «опасных идей» из Франции. Если бы не моя бессмысленная болтовня и не молчание Мишеля, очень сомневаюсь, что нас пустили бы в этот отсталый рай. По счастью, никто не заглянул в корзинку с политическими памфлетами, которые Мишель намерен распространять на улицах Рима.
Береги себя, дорогая. Слышала, твой муж стал героем революции. До чего скоро!
1 февраля
Мими потеряла ребенка. Я ходила навестить ее в лазарет, но она была в горячке и меня не узнала. Я некоторое время посидела рядом с ней, прикладывая к ее лбу полоски холста, смоченные ромом. Она говорила в бреду:
— Никогда, никогда не забуду… Никогда, никогда.
О, моя дорогая Мими, как разрывается у меня сердце! Молюсь за тебя, молюсь.
11 ноября 1789 года, Париж
Дорогая Роза, меня избрали одним из трех секретарей Ассамблеи. Это большая честь и большая ответственность. Несомненно, автор замысла таких колоссальных масштабов — сама судьба.