— Нет!
1 января 1791 года
Новый год. Так тихо. Ни балов, ни приемов. Вместо надушенной воды в фонтанах — застойные лужи.
Проснулась с чувством утраты. Думаю об отце — о человеке, столь склонном к мечтам. Для чего он жил? И чем в конце концов закончил?
Мама его ненавидела.
Это звучит грубо, но правду надо уважать. А она такова: может, отец и страдал, но он ничего не добился в этой жизни, ничего не достиг.
АЛЕКСАНДР В ОБРАЗЕ ГЕРОЯ НАЦИИ
21 июня 1791 года, Фонтенбло
Утром по пути к парфюмеру я обратила внимание на плакат, вывешенный на стене таверны. Жирными буквами было выведено слово «Богарне». Александра избрали председателем Национальной ассамблеи.[46]
Я тотчас вернулась домой, окликнула тетушку Дезире и детей, игравших в саду.
— У меня новость о вашем отце!
Тетушка Дезире вышла на площадку лестницы.
— Маркиз у себя? — спросила я.
— Это о папе! — воскликнул Эжен, оставляя грязные следы сапог на ковре.
— Все ли благополучно с Александром? — спросила тетушка.
— У меня хорошие вести.
Тетушка Дезире провела нас в комнаты маркиза. Там я сообщила свою новость. Пришлось повторить дважды.
— Мой сын? Александр? Председатель Национальной ассамблеи? — восклицал, не веря, маркиз. — Но это невозможно!
Я уверила его, что ошибки быть не может. Во всей стране, если не считать короля, нет человека более влиятельного и могущественного, чем мой муж.
Среда, 22 июня
Волнуюсь, не могу спать, не получая новостей. Что-то случилось, ибо ворота Парижа закрыты. Ни почты, ни газет. Курьеров не пропускают ни в город, ни из города. Люди шепчут, что король и королева бежали из Парижа — мысль невероятная.
Только утром, во время шествия на празднике святого причастия, удалось достать номер «Монитёра». Наши опасения подтвердились: в ночь на двадцатое король и королева с двумя детьми покинули дворец подземным ходом, ведущим из дворцовой кухни. Говорят, что королевская чета направилась в Варенн.
Опасаясь неистовства толпы, мы сразу вернулись домой. В спальне маркиза тетушка Дезире стала читать вслух газетные статьи. Мы были очень горды, что Александру доверили сохранять целостность государства «твердой и верной рукой».
— Председатель депутат Александр Богарне, — с выражением читала тетушка Дезире, — принял меры для задержания короля…
— Задержания короля! — У маркиза начался нервный приступ.
— Нет, тут имеется в виду не захватить, а освободить его! — Тетушка бросилась искать эфир.
Король не бежал, его похитили. Его предстояло не задержать, а «освободить». Если бы можно было так легко менять действительность по собственной воле!
23 июня
После ужина мы устроили застолье в честь моего двадцативосьмилетия, когда нас встревожил шум, доносившийся с улицы. Горничная тетушки Дезире подошла к окну.
— Толпа перед домом.
— Перед нашим домом? — уточнил маркиз.
К окну подбежали дети. Я вскочила на ноги и едва не сшибла вазу.
— Быстро отойдите от окна! — скомандовала я.
— Там кричат «дофин»! — сказал смущенный Эжен.
— Боже мой! — прошептала тетушка Дезире. — Они имеют в виду Эжена.
— Потому что он сын Александра?
— Но здесь нет дофина, — возразила Гортензия. — Разве он в Париже?
Я пришла в такой ужас, что не могла ответить. Толпа нарекла моего сына дофином, будущим королем.
27 июня 1791 года, Париж
Дорогая Роза, спасибо за поздравление. И пожалуйста, простите, что пренебрег Вашим днем рождения. Меня лихорадит. Не сплю уже четверо суток. События последней недели заставляют много думать — как о самом себе, так и о народе.
В минуты отчаяния я вспоминаю слова Руссо о том, что добродетель в своем лучшем проявлении велит нам смириться с ярмом необходимости.
Не то ли происходит сейчас с теми, кто родился в дворянских семьях? Как одушевляет избавление от этого рабства, как одушевляет возможность свободно и смело рисковать жизнью ради истины и справедливости! Жертвы, приносимые нами революции, будут великим благодеянием для человечества. Как можем мы потерпеть поражение, если так ценим пришпоривающую нас добродетель?
30 июня
Франсуа избрал в Ассамблее роль защитника короля.
— Из-за него нас всех повесят! — горячился маркиз.
46
Хотя из-за ротации председателей срок пребывания Александра в этой должности составлял лишь две недели, назначение было очень почетным.