В середине IX века были «обнаружены» мощи святого Климента (чьи они были на самом деле, неизвестно), которые затем были увезены князем Владимиром в Киев вместе с иконами и книгами и помещены в Десятинную церковь. Мощи эти стали первой христианской святыней на Руси. Предание о мученичестве Климента в Херсонесе сложилось, таким образом, достаточно поздно, в средние века, оно сохранилось в сочинениях о житиях святых. Однако можно предположить, что легенда о мученическом конце одного из первых руководителей христианской общины Рима появилась еще в Поздней античности, после достаточно многочисленных случаев мученичества среди христиан, которых преследовали в III веке при императоре Деции и во время массовых гонений на рубеже III—IV веков при императоре Диоклетиане. Именно тогда распространился культ мучеников-святых. Отсутствие четких сведений у христианских писателей о смерти столь почитаемого Климента Римского могло послужить поводом для рассказов о его мученической кончине, сначала без точной локализации, поскольку ничего не было известно о месте его захоронения. Этим предание о Клименте отличается от преданий о гибели в Риме апостолов Петра и Павла, в которых точно указывается место их казни и захоронения. А в дальнейшем для Климента уже появился в качестве такого места Херсонес Таврический.
Если подлинная судьба одного из сподвижников первых апостолов Климента Римского по существу неизвестна, то больше достоверных сведений относится к спутнику апостола Павла Варнаве, о котором писал автор канонических Деяний апостолов и который упоминается в Посланиях Павла. Варнава был иудеем, родившимся на острове Кипр, а затем переселившимся в Иерусалим. В Деяниях апостолов (4:36—37) рассказывается, что Иосия, левит», был прозван апостолами Варнавою, что значит сын утешения. Варнава назван среди пророков и учителей, проповедовавших в Антиохии. Он становится сотрудником и спутником апостола Павла, о нем упоминается в Первом послании Павла к коринфянам (9:6), как ответ на упреки некоторых христиан Павел пишет: «Или один я с Варнавою не имеем власти не работать?» В Послании к галатам (глава 2) Павел пишет о посещении Иерусалима вместе с Варнавою. В этом Послании есть замечание в адрес Варанавы: Павел осуждает Петра, который ел и пил вместе с язычниками, но потом стал таиться, причем вместе с ним лицемерили и другие иудеи и даже Варнава. В чем заключалось лицемерие Варнавы — неясно. А в Послании к колоссянам упомянут Марк, племянник Варанавы. Возможно, имеется в виду спутник Варнавы и Павла Иоанн Марк, чье имя встречается в Деяниях апостолов. Судя по одному эпизоду из Деяний апостолов, у Варнавы была внушительная внешность; недаром жители одной из отдаленных областей Малой Азии приняли его за Зевса.
По сообщениям христианских писателей Климента Александрийского, Евсевия, Варнава был одним из семидесяти учеников Иисуса. Существовало также предание, что Варнава учился вместе с Савлом — будущим апостолом Павлом у зако-
1 Левитами считались потомки сына Иакова Левия. К ним относился Моисей и Аарон, левиты получили право низших обязанностей священнослужения в храме, среди них были певцы, музыканты, судьи, чтецы священных книг. Левиты могли жить где угодно.
ноучителя Гамалиила. После своих путешествий он, возможно вместе с Марком, проповедовал в Александрии, а затем принял мученическую смерть на своей родине — острове Кипр.
Существовало не дошедшее до нас Евангелие от Варнавы, о содержании которого ничего неизвестно. Под его именем дошло Послание Варнавы189, подлинность которого многие исследователи не признают. Оно было создано после разрушения Иерусалима, в нем содержатся пространные рассуждения, призванные доказать, что христиане не должны соблюдать предписания иудейского обрядового закона. На рубеже 1—II веков, как было видно уже из Клементин, иудео-христиане были все еще достаточно влиятельны и даже христиан из язычников они стремились убедить следовать предписаниям Закона. Автор подчеркивает, что Иисус отменил жертвы, что посты иудейские неистинны и неугодны Богу. При этом автор ссылается на ветхозаветных пророков, в частности на книгу Исайи (58:4—5): «...вы не поститесь в это время так, чтоюбы голос ваш был услышан на высоте...», предостерегает против тех, кто говорит, что «завет иудеев есть и наш». Автор послания не отрицает все указанное в Ветхом Завете, но утверждает, что целый ряд ветхозаветных установлений есть провозвестие христианства, а другие должны пониматься духовно: иудейский обряд обрезания, например, сводится к идее обрезания грубости сердца, ограничения в пище также следует понимать в духовном смысле: не есть свинины значит не прилепляться к людям, которые подобны свиньям; не есть хищных птиц — не прилепляться к тем людям, которые «не умеют доставлять себе пищу трудом и потом, но беззаконно похищают чужое» и т.д. Выступает автор и с тезисом о том, что не иудейский храм, но духовный храм в сердце христиан есть истинный и угодный Богу.