В этом деянии Фома предупреждает раскаявшегося юношу что, если он снова будет совершать трехи (а его грех, внушенный дьяволом-драконом, — любовная связь с прекрасной женщиной), то он будет наказан и в этой жизни в будущей и снова станет добычей дьявола. Жесткие угрозы Фомы противоречат евангельским идеям о том, что раскаяться никогда не поздно. но здесь мы видим особую непримиримую позицию по отношению к грешникам. Недаром в описании ада в Апокалипсисе Петра «покинувшие путь веры» терпят страшные муки. В условиях гонений не все христиане проявляли достаточную стойкость. Но и после победы церкви страх пред наказанием Божиим был одним из способов закрепления влияния победившего ортодоксального направления.
Дракон-демон (змей сирийской версии), который раздулся и лопнул, в какой-то мере перекликается с одним из индийских сказаний о чудесах Кришны: в этом сказании демон, принявший облик змея, заглатывает детей, игравших в лесу. Тогда Кришна, бывший еще ребенком, запрыгнул в змея, чудесным образом увеличился в его утробе, змей распух, лопнул, и все дети выскочили живыми. Не исключено, что эти сказания в той или иной форме были известны христианским проповедникам, что еще раз указывает на связь деятельности Фомы с Индией.
В остальных деяниях говорится о разных чудесах, достаточно традиционных: изгнание демонов, воскрешение умерших, излечения. Фома последовательно проповедует целомудрие и отказ от супружеской жизни, как это было в случае с Мигдонией, женой приближенного царя Маздая (Масдая греческой версии). Причем если в Деяниях Андрея отказ жены Эгеата от сожительства с ним в какой-то мере связан с отрицательными качествами проконсула, то в Деяниях Фомы целомудрие для христианки важно само по себе, любовь к Христу должна заменить все земные привязанности. По существу это было экстремальное требование, неисполнимое в реальных условиях, но праведные женщины должны были к такой жизни стремиться. Праведные мужчины, разумеется, тоже (отсюда распространение отшельничества и монашества), но о них в апокрифах сказано гораздо реже, поскольку именно женщина казалась христианам Поздней античности орудием дьявола.
В отличие от царей, которые выступали в первых деяниях Фомы, принимали христианство и поддерживали Фому, Мас-дай осуждает апостола на смерть и казнит его.
Из греческой версии «Деяний Фомы» для перевода отобраны несколько отрывков: начало деяний, из которого должно стать понятным, как апостол попал в Индию, а также описания деяний апостола, характеризующие верования, сложившиеся на своеобразном переплетении ортодоксального (церковного) христианства и гностических учений. В Деяниях используются привычные массам сказочные мотивы для раскрытия явной и скрытой богословской символики. Такие приемы были свойственны многим апокрифическим писаниям, предназначенным как для широких масс, так и для элитарного слоя верующих, пытавшихся разобраться в сложной символике гностических учений и применить их к основным течениям в христианстве.
Так, интересно появление в одном из деяний апостола Фомы говорящего осленка. Здесь этот сказочный мотив переосмысляется: явившийся ослик не просто обретает дар речи115, он послан, чтобы показать тождество Фомы-«близнеца» с Иисусом Христом (именно так трактуется прозвище апостола, приведенное в Евангелии от Иоанна116). Фома должен совершить свой въезд в город на потомке того осленка, на котором Иисус въезжал в Иерусалим (Мк. 11:7; Мф. 21:7). Именно гностики считали Фому «Близнецом Христа», которому Иисус открыл тайны своего учения, однако это представление было близко и массам христиан. В их среде усиливалась с течением времени вера в могущество святых, соизмеримое с могуществом самого Иисуса (как это видно и из Деяний
Матфея)117. Говорящий осленок дает также повод Фоме произнести хвалебное слово в честь Иисуса-Логоса в гностическом духе. Характерно, в частности, повторяющееся и в других местах апокрифа противопоставление скрытой сущности Иисуса и явления ее в чудесных деяниях. Интересно, что в этом деянии Святой дух назван Матерью — в арамейском и развившемся на его основе сирийском языке слово «дух» женского рода. В одном из иудео-христианских Евангелий Иисус говорит: «Святой дух, Мать моя». В гностическом Евангелии Филиппа отвергается идея непорочного зачатия от Святого духа, ибо женщина не может забеременеть от женщины. В переводе Деяний Фомы с сирийского Е. Мещерской этих слов нет: вероятно, они попали в греческий текст из сочинений гностиков.
115
’ Говорящие (дикие) животные фигурируют также в апокрифических «Деяниях Филиппа», они обретают дар речи и следуют за апостолом.
116
Как отмечает Е.Н. Мещерская, имя Фома — производное от семитского глагола «делиться пополам, удваиваться» и означает «близнец» (Указ. соч. С. 69.)
117
Как отмечает П. Браун, в поздней античности, святой, «могущественный человек» (man of power) находился в центре воображения масс. Автор приводит изображение из Египта, на котором Христос положил руку на плечо святого («святой» в этом изображении представлен как спутник Христа).