— Жизнь несправедлива, Иэн. У родителей бывают любимчики, да и в семье нередко все складывается очень непросто.
— Дональд, он… он извращенец, тетя? — Иэн почувствовал, как краснеет от одного только слова. — За это отец его не любил?
— Ты задаешь вопрос не тому человеку. Попробуй сам поговорить об этом с братом.
— Как скажешь, тетушка, — сказал Иэн, выходя в прихожую и снимая с вешалки пальто. От одной мысли о том, чтобы поговорить с Дональдом на тему столь интимную, у него заломило во лбу.
— А хорошо оно на тебе сидит — не хуже, чем на дорогом Альфи, — сказала тетушка, одергивая воротник. — Ох, аки лев рыкающий![59] — воскликнула она, едва удержав дернувшуюся под резким порывом холодного ветра приоткрытую дверь.
На дворе был уже март. Февраль ускользнул незаметно, пока Иэн был занят совсем другими делами, уступая место надежде, весне и возрождению. Иэн поцеловал тетю и вышел на темную улицу.
Даже ночью, когда город затихал, воздух, казалось, продолжал подрагивать от накопившейся в нем за день энергии. Иэн окинул взглядом обступившие улицу дома. Скорее всего, ему никогда не узнать, какие секреты скрываются за этими древними стенами, — что ж, пора было учиться жить, не зная чего-то или закрывая на это глаза. Камни, составлявшие эти стены, были жесткими и холодными, но и основательность их, и незыблемая, как восход солнца поутру, цельность утешали и успокаивали.
Иэн запахнул пальто, думая о том, что у него будет еще немало времени, чтобы разобраться в семейных секретах, чтобы понять, какими могут стать их отношения с блудным братом. Но пока ему обо всем этом хотелось забыть. Взойдя на мост Георга Четвертого, Иэн замер у парапета, потрясенный распахнувшейся перед ним величественной панорамой Эдинбурга. Город был усеян тысячами огней, зажженных прометеевой рукой уличных лири, несущих свет в пучину северного шотландского мрака.
И куда бы ни привел его избранный путь, подумал Иэн, он до конца дней своих не покинет этот город святых и грешников, город темных закоулков и вечных противоположностей. Был в нем свой странный уют, как был и залог новых лучших свершений. Так думал он, взбираясь по лестнице, ведущей к Виктория-террас, ведущей домой.
БЛАГОДАРНОСТЬ
Первое и главное спасибо хочу сказать Пейдж Уилер, моему замечательному агенту, за бескрайнюю веру в эту книгу, терпение, энергичность и горячую преданность всем своим авторам. Я глубоко благодарна Джессике Триббл за ее прекрасные редакторские советы, неизменное дружелюбие и поддержку.
Спасибо Энтони Муру, моему верному спутнику в путешествиях, за то, что бродил со мной улицами Эдинбурга, неизменно разделяя мои увлечения и тягу к приключениям, — а еще за то, что в свободные дни вытаскивал меня за город в поездки по шотландским замкам. Огромное спасибо Лизе Доусон за дружбу, советы и помощь, а также Алану Маквари — ученому, музыканту и историку — за оценку рукописи с точки зрения подлинного шотландца. Его же и Энн Клэксон хочу искренне поблагодарить за гостеприимство в их замечательной квартире в Глазго.
Спасибо замку Хоторнден за то, что принял меня в число своих гостей — проведенное здесь время было незабываемым, — а также Колонии искусств в Бердклиффе близ Вудстока, где я провела немало счастливых лет, и заповеднику Lacawac sanctuary — удивительному месту, в которое я надеюсь вернуться еще не раз.
Хочу поблагодарить своего друга и коллегу Марвина Кэя за то, что пробудил во мне чувства к Эдинбургу и поддерживал мои литературные опыты. Спасибо Аманде Битти за терпение, интеллект и поддержку. Благодарю за все моего доброго друга Ахмада Али, чья позитивная энергия всегда поднимала мне дух. Особое спасибо говорю Роберту («Бобиру») Мерфи и всем ребятам из отеля Long Eddy — самой большой тайны графства Салливан. Спасибо Маргарет Симмонс, моей маме, за ее постоянную помощь с редактурой и советы, а также всем тем храбрым мужчинам и женщинам, что ежедневно идут на риск, преследуя плохих парней. Я лишь пишу об этом, вы — делаете дело.
ОБ АВТОРЕ
Карол Лоуренс — писательница, поэтесса, драматург и композитор, лауреат ряда литературных премий. Среди опубликованных работ — 11 повестей, 6 крупных и множество коротких рассказов, статей и стихотворений, многие из которых переведены на иностранные языки. Двукратный номинант поэтической премии Pushcart Poetry Prize и лауреат поэтических премий Euphoria Poetry Prize, Eve of St. Agnes Poetry Award, драматургической премии Maxim Mazumdar, премии Jerry Jazz Musician за короткий рассказ и Chronogram Literary Fiction Award. Пьесы и мюзиклы ставились в целом ряде стран, а также участвовали в программах общества National Public Radio. Пластическая пьеса «Струны», поставленная Центром Кеннеди, была номинирована на театральную премию Innovative Theatre Award. Карол Лоуренс состоит членом литературного общества Hawthornden Fellow, сотрудничает с Нью-Йоркским университетом, а также писательской организацией Gotham Writers и регулярно участвует в конференциях Cape Cod и San Miguel Writers. Увлекается походами — пешими, велосипедными и конными, любит готовить и собирать грибы.