– Согласен с вами. Такое крайне негативно отражается на развивающейся психике.
– Вот именно. Миссис Бойнтон не позволяла детям никаких контактов вне семьи. В результате они выросли нервными и дергаными. Не могут ни с кем дружить. Это скверно.
– Очень скверно.
– Не сомневаюсь, что намерения у миссис Бойнтон самые лучшие. Просто она слишком привязана к детям.
– Они живут все вместе?
– Да.
– И никто из сыновей не работает?
– Нет. Элмер Бойнтон был богатым человеком. Он оставил все деньги жене, но подразумевалось, что они пойдут на содержание семьи.
– Значит, дети зависят от нее финансово?
– Да. Она поощряет их желание оставаться дома, никуда не выходить и не искать работу. Конечно, денег у них достаточно, но, по-моему, для мужчины работа – хороший стимул. К тому же у них нет никаких увлечений. Они не играют в гольф, не состоят в сельских клубах, не ходят на танцы и не общаются с молодежью. Живут в доме, похожем на казарму, в сельской глуши, где на несколько миль никого не встретишь. Повторяю, доктор Жерар, мне это не кажется правильным.
– Снова должен с вами согласиться, – кивнул Жерар.
– Никто из них не стремится к более широкому общению. Конечно, они дружная семья, но замкнуты в своем кругу.
– И никогда не возникал вопрос о том, чтобы кто-то из них жил самостоятельно?
– Насколько я знаю, нет.
– Вы вините в этом их или миссис Бойнтон?
Джефферсон Коуп смущенно переминался с ноги на ногу.
– Ну, в общем, мне кажется, вина ее, что она так их воспитала. С другой стороны, когда парень взрослеет, он сам должен взбунтоваться против такой ситуации. Нельзя же вечно цепляться за материнскую юбку. Мужчина должен быть независимым.
– Это не всегда возможно, – задумчиво произнес доктор Жерар.
– Почему?
– Существуют способы, не дающие дереву расти.
Коуп уставился на него.
– Но они все абсолютно здоровы!
– Умственное развитие может быть заторможенным так же, как и физическое.
– Поверьте мне, доктор Жерар, мужчина сам держит в руках свою судьбу. Человек, обладающий самоуважением, не станет целыми днями сидеть и бить баклуши. Ни одна женщина не захочет уважать такого мужчину.
Некоторое время Жерар с любопытством смотрел на него.
– Думаю, вы имеете в виду мистера Леннокса Бойнтона?
– Да, я думал о Ленноксе. Реймонд еще мальчик, а Ленноксу скоро тридцать. Пора ему показать, что у него за душой.
– Вероятно, у его жены нелегкая жизнь?
– Конечно! Надин прекрасная женщина – я ею восхищаюсь. Она никогда не проронит ни слова жалобы. Но она несчастлива.
Жерар кивнул:
– Да, похоже на то.
– Не знаю, что вы об этом думаете, но, по-моему, существует предел женскому терпению! На месте Надин я бы поставил Леннокса перед выбором: либо пусть он докажет, что на что-то способен, либо…
– Либо она уйдет от него?
– Надин имеет право на свою жизнь, доктор Жерар. Если Леннокс не ценит ее по заслугам… ну, тогда найдутся другие мужчины.
– Например, вы?
Американец покраснел, потом с вызовом посмотрел на собеседника:
– Да! Я не стыжусь своих чувств к этой леди. Я искренне к ней привязан, глубоко уважаю ее и желаю ей счастья. Если бы она была счастлива с Ленноксом, я бы ушел со сцены.
– Но сейчас?
– Но сейчас я останусь! И буду рядом на случай, если я ей понадоблюсь!
– Короче говоря, вы parfait gentil[15] рыцарь, – пробормотал Жерар.
– Прошу прощения?
– Мой дорогой сэр, в наши дни рыцарство сохранилось только среди американцев! Вы готовы служить вашей даме без всякой надежды на вознаграждение. Это замечательно! Что именно вы надеетесь сделать для нее?
– Повторяю: быть под рукой на случай необходимости.
– А могу я спросить, как к вам относится старшая миссис Бойнтон?
– Насчет старой леди я никогда не был вполне уверен, – медленно отозвался Джефферсон Коуп. – Как я говорил, она избегает внешних контактов. Но со мной она всегда любезна и обращается как с членом семьи.
– Фактически она одобряет вашу дружбу с миссис Леннокс?
– Пожалуй.
Доктор Жерар пожал плечами:
– Вам это не кажется странным?
– Позвольте заверить вас, доктор Жерар, – чопорно произнес Коуп, – что в нашей дружбе нет ничего постыдного. Наши отношения сугубо платонические.