Выбрать главу

Евреев не ссылали в Сибирь. Евреи сами нас ссылали

Факты: “Не менее 20 процентов всех сосланных в 1941 году в Сибирь людей составляли евреи”[16].

“Центральный штаб, руководивший операцией высылки людей, состоял из девяти человек, все они прибыли из России: Быков, Бакулин, Герасимович, Гузеев, Холева, Иванов, Медведев, Николин, Попов”[17].

Большинство сотрудников госбезопасности были евреями

Факты: “В конце мая 1941 года русскоязычные составляли 52,2 проц., литовцы – 31,2 проц., евреи – 16,6 проц. сотрудников аппарата госбезопасности”[18].

В Райняйском лесу наших убивали евреи

Показания исполнителя казни Домаса Роцюса: “Расстреливали красноармейцы. Из наших там были: начальник отдела НКГБ[19] Расланас Пятрас, оперативный уполномоченный Галкин и тюремный надзиратель Поцявичюс”[20].

В 1940 году “Евреи-коммунисты не могли предчувствовать, какой козырь они дали в руки националистам и литовским антисемитам (а позже и пропаганде нацистских оккупантов)”[21].

“Образ жидобольшевика родился не в Литве, он появился в рейхе, а оттуда его имплантировать помог Фронт литовских активистов”[22].

Весной 1941 года в Литве стали появляться воззвания из Берлина.

Литовские активисты

“Приветствие активистов – поднять вверх правую руку”[23].

Из воззвания к народу Литовского фронта активистов (ЛФА)[24]

Литовский фронт активистов был создан в Берлине, на квартире литовского посланника в Германии Казиса Шкирпы, всего за полгода до войны… В оккупированной Советами Литве пока затишье, литовцев еще не начали ссылать – вскоре начнут. Однако в эмиграции тысяча бывших политиков независимой Литвы, и они берутся за дело.

Казис Шкирпа – первый доброволец литовской армии, амбициозный политик, которого президент Антанас Сметона почему-то не захотел назначить премьер-министром. Сметона – он уже живет в США – сторонник нейтралитета Литвы. Шкирпа, который уже давно живет в Берлине, будущее Литвы видит только общим с гитлеровской Германией. Он здесь свой, у него здесь много друзей. Планируя работу создающегося фронта активистов, Шкирпа согласовывает программу действий с представителями немецкого военного руководства. “Казис Шкирпа поддерживал связи с высшим немецким военным начальством (OKW), с военной разведкой (Abwehr), с немецкой службой безопасности (Sicherheitsdienst). Шкирпа был убежденным противником литовского нейтралитета, пропагандировал тесный экономический и военный союз с Германией”.[25] Проходят заседания участников ЛФА, собираются информация и пропагандистские материалы, все это вскоре пригодится, чтобы поднять литовцев на борьбу с большевиками и жидами. Борьба – только совместно с немцами. Фронт литовских активистов готовит восстание, которое, по договоренности с представителями рейха, должно начаться в тот самый день, когда немецкие войска войдут в Литву.

Один из новых членов ЛФА – молодой юрист Миколас Науйокайтис. Зимой 1940 года он с помощью гестапо перешел границу между оккупированной Советами Литвой и Германией, намереваясь отправиться к брату в Америку. Не уехал. Получил работу в Берлине, а вскоре и задание ЛФА – снова перейти границу, на этот раз с информационными материалами для Литвы. Миколас должен будет сплотить литовцев – создать отделения Литовского фронта активистов в Каунасе, Вильнюсе, Паневежисе и Утене. В начале июня Науйокайтиса благодаря стараниям ЛФА в Тилже[26] ждали немцы, подготовив все, чтобы он мог успешно перейти границу: два пистолета, патроны, а еще – химикаты для изготовления секретных чернил, их он вместе с воззваниями Литовского фронта активистов должен был передать ожидавшим в Литве людям. Советский пограничник, который патрулировал свой участок с собакой, заметил Науйокайтиса и двух мужчин, пересекавших границу вместе с ним, выстрелил и ранил отважного связного Литовского фронта активистов. Убегая, тот потерял портфель со всеми подготовленными руководством ЛФА материалами.

Воззвания поднимали боевой дух литовцев перед будущим антисоветским восстанием:

Всем литовцам

Прочитав, передай другому

ЕВРЕЕВ – ДОЛОЙ

Во времена Гедиминаса Литву наводнили евреи.

В годы гнета польских дворян литовец превратился в крепостного раба, а еврей – в торговца, купца.

Когда Литву заняла царская Россия, еврейство и дальше процветало; литовец, лишенный свободы, утратил еще и печать[27].

вернуться

16

Aleksandras Štromas. Žydų ir nežydų patirtis. Iš: Šoa (Holokaustas) Lietuvoje, p. 189.

вернуться

17

Liudas Truska. Lietuviai ir žydai nuo XIX a. pabaigos iki 1941 m. birželio: antisemitizmo Lietuvoje raida. Vilnius, 2005, p. 222.

вернуться

18

Liudas Truska, Arvydas Anušauskas, Inga Petravičiute. Sovietinis saugumas Lietuvoje 1940–1953 metais. Vilnius, 1999, p. 93.

вернуться

19

НКГБ – Народный комиссариат государственной безопасности. С марта по июль 1941 года Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР был разделен на два самостоятельных органа: НКВД СССР и НКГБ СССР, затем они вновь были слиты в единый наркомат – НКВД СССР. (Прим. пер.).

вернуться

20

Rainiu tragedija, 1941 m. birželio 24–25 d. Parengė Arvydas Anušauskas ir Birutė Burauskaitė. Vilnius, 2000, p. 6–7.

вернуться

21

Liudas Truska, Arvydas Anušauskas, Inga Petravičiute. Sovietinis saugumas Lietuvoje 1940–1953 metais, p. 71.

вернуться

22

Alfonsas Eidintas. Žydai, holokaustas ir dabartinė Lietuva. Iš: Lietuvos žydų žudynių byla: dokumentų ir straipsnių rinkinys, p. 81.

вернуться

23

LYA, K-1, ap. 58, b. 12949/3, p. 64–16.

вернуться

24

Или – Фронт литовских активистов (Lietuvos aktivistų frontas (LAF). (Прим. пер.)

вернуться

25

1941 metų sukilimo baltosios dėmės. Pokalbis su Sauliumi Sužiedėliu. Iš: Šoa (Holokaustas) Lietuvoje, p. 163.

вернуться

26

Тилже – литовское название Советска, города в Калининградской области, до 1946 года он назывался Тильзит. (Прим. пер.)

вернуться

27

После польского восстания 1863–1864 года на печать литовских изданий “латинско-польскими буквами” был наложен запрет, действовавший с 1865 по 1904 г. (Прим. пер.).