– Я прочитал все документы и сварил все улики до состояния тугого желе, но в итоге я оказался в еще более густом тумане, чем раньше.
– Кажется, в замечаниях моего ученого друга есть небольшое смешение метафор. Не обращайте внимания на туман, Джервис. В нем есть определенное достоинство. Он, подобен картинной раме – отделяет существенное от несущественного.
– Это очень глубокая мысль, Торндайк, – иронично заметил я.
– Я тоже так думаю, –согласился он.
– И если бы вы могли объяснить, что это значит...
– О, но это неразумно. Когда человек бросает тонкий философский obiter dictum[48], он надеется, что проницательный критик объяснит смысл. Кстати, сегодня днем я собираюсь познакомить вас с тонким искусством фотографии. Я собираюсь позаимствовать все чеки, которые были выписаны Джеффри Блэкмором во время его проживания в «Нью-Инн». Их всего лишь двадцать три, и я собираюсь их сфотографировать.
– Я не думал, что банкиры выпустят их из рук.
– Они и не собираются. Один из партнеров, мистер Бриттон, сам привезет их сюда и будет присутствовать при фотографировании, так что они не выйдут из-под его опеки. Но все равно, это большое одолжение, и это бы не случилось, если бы не то, что я много сделал для банка и мистер Бриттон не являлся моим личным другом.
– Кстати, как получилось, что чеки оказались в банке? Почему они не были возвращены Джеффри обычным способом?
– Я узнал от Бриттона, – ответил Торндайк, – что все чеки Джеффри хранились в банке по его просьбе. Когда он путешествовал, то оставлял инвестиционные бумаги и другие ценные документы на хранение у своих банкиров и никогда не просил вернуть их. Поэтому они все еще находятся там и хранятся до тех пор, пока не будет утверждено завещание – тогда они, конечно же, перейдут душеприказчикам.
– Зачем фотографировать эти чеки? – спросил я.
– По нескольким причинам. Во-первых, поскольку хорошая фотография практически не уступает оригиналу, то у нас на руках будут почти реальные чеки, которые пригодятся нам для анализа. Затем, поскольку фотография может быть дублирована бесконечно, с ней можно проводить эксперименты, что было бы невозможно в случае с оригиналами.
– Я имею в виду конечную цель. Что вы собираетесь доказать?
– Вы неисправимы, Джервис, – воскликнул Торндайк, – откуда мне знать, что я собираюсь доказать? Это же расследование. Если бы я знал результат заранее, я бы не стал проводить эксперимент.
Он посмотрел на часы и, когда мы поднялись из-за стола, сказал:
– Если мы закончили, то лучше подняться в лабораторию и проследить, чтобы аппаратура была готова. Мистер Бриттон – занятой человек, и, поскольку он оказывает нам большую услугу, мы не должны заставлять его ждать.
Мы поднялись в лабораторию, где Полтон был уже занят осмотром массивной копировальной камеры, которая вместе с длинными стальными направляющими занимала всю длину комнаты напротив лабораторного стола. Поскольку мне предстояло приобщиться к фотографическому искусству, я рассматривал ее с бо́льшим вниманием, чем когда-либо прежде.
– С тех пор как вы были здесь в последний раз, сэр, мы внесли некоторые улучшения, – сказал Полтон, аккуратно смазывая стальные направляющие. – Мы установили эти стальные рельсы вместо деревянных, которые у нас были раньше. И сделали две шкалы вместо одной. О! Это звонок у входа! Мне открыть?
– Да, – сказал Торндайк, – это может быть не мистер Бриттон, а я не хочу сейчас отвлекаться на другое.
Однако это был именно мистер Бриттон, мужчина средних лет, который вошел, сопровождаемый Полтоном и сердечно пожал нам руки. В руках у него была небольшая, но прочная сумка, которую он крепко держал в руках, пока ее содержимое не потребовалось нам.
– Так это и есть фотоаппарат, – сказал он, окидывая прибор пытливым взглядом, – я сам тоже немного фотограф. А что это за градуировка на боковой панели?
– Эти шкалы, – ответил Торндайк, – показывают степень увеличения или уменьшения. Указатель закреплен на станине и перемещается вместе с ней, показывая точный размер фотографии. Когда указатель на нуле, фотография будет того же размера, что и фотографируемый объект. Если же он указывает, скажем, на «×6», то ширина и длина фотографии будут увеличены в шесть раз, то есть площадь станет больше в тридцать шесть раз. А если указатель находится на «÷6», фотография будет соответственно уменьшена в шесть раз. Или в тридцать шесть раз – если считать по площади.
– Но почему шкал две? – спросил мистер Бриттон.
48
В английском праве это латинское словосочетание означает «между прочим», подразумевает под собой что-то, относящееся к делу, но не влияющее на решение суда и вынесение окончательного приговора.