В своем наиболее точном начертании знак бога изображал сидящего мужчину в плаще с длинной загнутой бородою и закинутыми за спину длинными волосами, иногда со значком жизни в руке. Знак царя, служивший определителем к обозначениям фараона, в своем исправном и самом полном виде изображал сидящего мужчину в плаще со сравнительно недлинной и прямой бородою, в царском чепце, с царской налобной змеею, со скипетрами в руках — крючковатым жезлом и так называемым бичом.
Далеко не всегда особенности каждого из двух знаков переданы сполна, тем не менее обыкновенно отличительных признаков хватает, чтобы распознать, какой определитель употреблен — бога или царя.
В подавляющем большинстве столичных надписей времени позднего солнечного имени обозначение «отец» в приложении к солнцу написано с определителем царя. Несколько исключений, когда определителем является знак бога, а не знак царя, могут быть почти все приурочены к ближайшему времени после переделки имени солнца.
В гробнице Маху исключение приходится на ее более раннюю часть. Там в титле солнца все еще прозвание «кто в празднестве тридцатилетия», как при раннем солнечном имени. Там употреблены слово нуте «бог» и два знака, которые, как установлено наукой, были отвергнуты в поздние годы Амен-хотпа IV: именно знак, изображавший старую богиню правды, п знак коршуна — священной птицы Мут, жены отверженного Амуна. У Туту та часть отделки, что современна позднему солнечному имени, не более, как привесок к выполненной при раннем. Самая большая из поздних надписей передает слово мае «мать» уже одними буквами, а не знаком коршуна, зато все еще содержит знаки игральной доски (мн) и длинношеего животного (вер). Впоследствии знак мн, которым писалось имя Амуна, а также знак вер избегали при письме (путем замены слов, как в списках славословия, сочиненного Амен-хотпом IV, у Анийа и Ми-рэ, или путем буквенных написаний, как в случае имени слуги Анийа — Ани-мэн и глагола вер «богатеть» в более поздней части гробницы Ми-рэ). В гробнице Анийа исключения встречаются на косяках входной двери, которые обычно отделывались одними из первых; вдобавок тут же в солнечном имени в трех случаях из шести слово «ликующий» написано не по-позднему, а по-раннему: с определителем отвлеченного — знаком книжного свитка. Единственное исключение, время которого не может быть уточнено, приходится на обломок надписи из царской усадьбы на юге Ах-йот.
Вне слова «отец» знак бога еще несколько раз встречается в столице при позднем солнечном имени; один раз засвидетельствован там при нем и знак солнечного бога. Однако эти случаи также могут быть едва ли не все отнесены к первому времени после переделки солнечного имени. В гробнице Туту знак солнечного бога служит определителем к наименованию фараона «Рэ», т. е. «солнце». Знак стоит в той большой надписи, которая еще свободно пользуется знаками мн и вер. Знак бога встречается дважды в более ранней части гробницы Ми-рэ жреца, сопровождая здесь наименование самого солнца — «Рэ». На той же стене в другой надписи еще употреблен знак вер. В гробнице Хайа определитель бога придан слову «величество» (имеется в виду солнце). Надпись находится во входе, отделывавшемся обычно в первую очередь. Во внутреннем помещении обозначению солнца как «отца» фараона придан уже определитель царя,
притом несколько раз. В проходе оттуда в глубину гробницы, в котором Хайа чуть ли не знак в знак переписал славословие из гробницы Пенчев, наименование солнца — «Рэ» имеет определителем солнечный круг вместо человекоподобного знака, как у Пенчев. Нельзя точнее определить время только для плиты в гробнице Анийа, посвященной одним из его приближенных— «распорядителем работ» Хой(р)ом. На плите знаком бога «определено» наименование солнца — «Рэ». Однако среди плит в гробнице наряду с выдержанными в позднем духе имеется и плита брата Анийа [Птах-]майа, в чьем имени слово «Птах» было потом, с ростом неприязни к богу города Мэнфе, изглажено.
Амен-хотп IV/Эх-не-йот.
Древний слепок с лица не сохранившегося изваяния.
Найден в так называемой мастерской Тхут-мосе в Ах-йот.
Определителю бога в надписях отвечал до известной степени определитель божественного в скорописи. Он писался после слов, обозначавших что-либо, что считалось божественным. Однако скорописный определитель не восходил ко знаку человекоподобного бога, а представлял сокращение древнего знака сокола на древке.
Сокращение то было, можно сказать, предельное, потому что скорописный знак был не более как отвесной чертой с косой черточкою вверху. Тем не менее «богоборчество» при позднем солнечном имени зашло так далеко, что даже такому отвлеченному знаку, как скорописный определитель божественного, пришлось разделить в значительной мере участь знака бога в надписях.
Солнечное имя было переделано из раннего в позднее около 12-го года царствования Амен-хотпа IV[3] До 12-го года скорописные пометки на посуде с продовольственными и иными заготовками пестрят определителями божественного после наименований солнца. Случаи, когда этого знака нет после солнечного наименования, исчисляются единицами.
Совсем иначе выглядит дело после 12-го года. Сам 12-й год является переломным: в части примеров, помеченных им, еще употребляется определитель божественного, в большей же части уже опускается. В последующие годы в подавляющем большинстве случаев определитель божественного опущен после наименований солнца.
Производственные пометки на сосудах с заготовками дошли до нас во множестве. Особенно много пометок, сделанных на сосудах с вином, которое поступало преимущественно с низовьев реки, из виноградников, расположенных далеко от солнцепоклоннической столицы. Тем любопытнее опущение в этих пометках определителя божественности: оно доказывает, что даже на окраине страны, в отдаленнейших храмовых угодьях, следовали столичным мероприятиям. В самой старой столице, в городе Нэ, люди очень скромного общественного положения всячески избегали употреблять на собственной погребальной утвари как слово «бог», так и знак знамени, которым оно писалось.
Было б, однако, неправильно думать, что вся страна безоговорочно включилась в царское «богоборчество». Вот князь одного города, находившегося совсем недалеко от солнцепоклоннической столицы. Он красноречиво толковал о привязанности своего отца и предшественника к «Единственному для Рэ», величал царя «властителем добрым». Но в то же время этот князь призывал в молитвах местного бога Хнума и бога мертвых Усире (предусмотрительно не называя его по имени!), звал Усире «богом великим», а своего родителя — «распорядителем слуг божьих», т. е. начальником местного жречества. Впрочем, в обоих случаях, где названо это древнее княжеское звание, сочетание «слуги божьи» написано не так, как писалось обычно, с почтительным вынесением вперед слова «бог», а так, как произносилось: не «бога слуги», а «слуги бога».
Итак, слово «бог», человекоподобный знак бога и скорописный определитель божественного были в невозбранном и всеобщем употреблении в течение большей части царствования Амен-хотпа IV, но с определенного времени, вскоре после переделки солнечного имени из раннего в позднее, слово «бог» и затем знак бога были отвергнуты новым солнцепоклонничеством. Как царь, так и само солнце перестали считаться богами; отныне оба со строгой последовательностью считались только царями. Старым «богам» себя и свое солнце Амен-хотп IV противопоставил как царей.
При переделке солнечного имени слово «Хор» было заменено словом хок «властитель». При переделке полного (пятичленного) титла Амен-хотпа IV наименование «Хор», отождествлявшее царя с древним царским богом, и словосочетание «Хор золота» (хор нуб) были заменены созвучными выражениями хок «властитель» и хок нуфе «властитель добрый»[4]. Тем же словом «властитель» было заменено слово «бог» одинаково в приложении к царю и в приложении к солнцу (в случае царя для замены слова «бог» служило также звание «владыка обеих земель»). С устранением слова «бог» надписи наводнило выражение «властитель добрый». Наконец, знак, изображавший египетского бога, был заменен знаком, изображавшим египетского царя— с «властительским» же жезлом в руке.
3
Доказательства читатель найдет в I части моего исследования «Переворот Амен-хотпа IV», М., 1967, § 25.
4
Полное титло Амен-хотпа IV при позднем солнечном имени почти полностью восстанавливается, если сопоставить надпись из Эфиопии, изданную А. Готье в 1910 году в «Анналах» Службы древностей Египта, с надписями на косяках дворцового окна, изображенного в гробнице Ми-рэ домоправителя.