Примерно в одно время с ними появились и барханные (песчаные) коты (Felis margarita) — животные с большими ушами, ведущие ночной образ жизни. Они охотились по ночам, пользуясь своим острым слухом. Кроме того, они не сильно боялись людей, а потому могли рассматриваться в качестве потенциальных объектов для приручения и одомашнивания. Тем не менее, изначально эти животные рождены для жизни в пустыне: подушечки на их лапах покрыты толстым слоем шерсти для защиты от горячего песка. Так что, скорее всего, лишь немногие из них оказались вблизи первых хранилищ зерна: натуфийцы строили свои деревни преимущественно в лесной местности.
Камышовый кот
Барханный кот
По мере того как цивилизация распространялась дальше на восток через Азию, она столкнулась с другими видами кошек. В Чанху-Даро, поселении, построенном хараппской цивилизацией в долине реки Инд на территории современного Пакистана, археологи обнаружили глинобитный кирпич возрастом 5000 лет с отпечатком кошачьей лапы, поверх которой виден отпечаток лапы собаки. Вероятно, пока свежеизготовленный кирпич сушился на солнце, по нему пробежала кошка, а за ней — преследовавшая её собака. Отпечаток кошачьей лапы крупнее, чем у домашней кошки, а перепончатые лапы и длинные когти указывают на то, что они принадлежат кошке-рыболову (Felis viverrina), которая в настоящее время обитает восточнее бассейна реки Инд и южнее Суматры, в Индонезии (хотя и не на территории Плодородного полумесяца). Как подразумевает её название, кошка-рыболов — сильный пловец, специализирующаяся в ловле рыбы и водоплавающих птиц. И хотя она также не брезгует мелкими грызунами, очень сложно представить, что она станет питаться преимущественно мышами. Следовательно, она тоже плохо подходит для одомашнивания.
А ещё нам известно по крайней мере о двух других видах кошек, представителях дикой природы, которые пришли к людям, чтобы охотиться на вредителей, наводнивших амбары. В Центральной Азии и Древнем Китае люди пытались приручить даже местного дикого кота манула (или палласова кота, названного в честь немецкого натуралиста, который впервые классифицировал его) и специально держали его для истребления грызунов. У манула самая пушистая шерсть среди всех представителей семейства кошачьих. Она настолько длинная, что почти полностью закрывает его уши. И между тем в доколумбовой Центральной Америке кота с внешностью выдры — джагуарунди — тоже, вероятно, держали в качестве полуприрученного истребителя грызунов. Но ни один из этих видов так и не стал полностью одомашненным, так же как ни один из них не состоит в прямом родстве с современными домашними котами.
Среди всех этих разнообразных видов диких кошек лишь один был успешно одомашнен. И эта честь выпала арабскому дикому коту (Felis silvestris lybica[12]), что подтверждает анализ его ДНК. В прошлом и учёные, и любители кошек выдвигали предположения о том, что определённые породы семейства домашней кошки являются гибридами, полученными в результате скрещивания с другими видами. Например, ворсистые лапки перса подозрительно похожи на лапы песчаного кота, а его великолепная шерсть чем-то схожа с шерстью манула. Однако ДНК всех домашних кошек: беспородных, сиамских или персидских — не имеет ни малейших признаков сходства с другими видами. Каким-то образом лишь арабский дикий кот позволил заманить себя в человеческое общество, обойдя всех своих соперников и, в конечном итоге, распространившись по всему миру. И хотя нам сложно вычленить те качества, которые придали ему изюминку, они, вероятно, слились воедино только у диких кошек Ближнего Востока.
12
Более корректное написание этого слова — «libyca», производное от «Libya», но в большинстве современных исследований используется исходная (неправильная) версия.