В отдельных ситуациях кошки могут стать главной причиной сокращения численности популяции, в других же они способны её защитить. Хищническое поведение кошек, похоже, существенно повлияло на сокращение численности некоторых находящихся на грани вымирания местных австралийских видов, таких как восточный грубошёрстный бандикут из штата Виктория и валлаби-заяц с Северной Территории. С другой стороны, в исследовании, посвящённом состоянию оставшихся лесных участков в пригороде Сиднея, подчёркивалось, что присутствие кошек спасло птиц, вьющих гнезда: это произошло потому, что сами кошки охотились на крыс и других животных, которые обычно нападали на гнезда этих птиц[203]. Кошки также сдерживают рост численности ввозимых млекопитающих, таких как мыши и кролики, которые соперничают с представителями местной фауны за источники пищи.
Несмотря на сомнительные свидетельства, несколько австралийских муниципалитетов приняли меры по сокращению влияния кошек на дикую фауну. К ним относятся полная изоляция кошек в домах их владельцев, запрет на владение кошками в новых пригородах, запрет на выгул кошек в ночное время, определение бродячих кошек на закрытых охраняемых территориях. При этом только последний пункт может обеспечить контроль над активностью бродячих кошек, причиняющих, вероятно, самый большой вред.
Учёным ещё только предстоит всесторонне оценить эффективность подобных мер контроля. Однако проведённое недавно исследование четырёх районов в городе Армадейле в Западной Австралии говорит о том, что кошки, вероятно, не являются главными виновниками. Одним из районов была зона, свободная от кошек, где держать кошек было строго запрещено. Во втором районе находилась зона с ограничением времени выгула, где домашние питомцы в течение дня должны были ходить с колокольчиками, а по ночам сидеть дома. А в двух других районах кошки ходили без всяких ограничений. Главными видами, на которые охотились кошки в этом регионе, были пушистохвостый опоссум, южный коричневый бандикут и маленький хищный вид сумчатых, размером чуть больше мыши, который, по оценкам специалистов, должен был сильнее всего пострадать. Фактически учёные обнаружили, что этих животных было больше в не ограниченных для кошек зонах, и не увидели заметной разницы в численности других двух видов животных во всех этих участках. Скорее, их численность зависела от количества доступной растительности: другими словами, вырождение естественной среды обитания, а не кошки, стало, по всей видимости, главным фактором, повлиявшим на сокращение численности мелких сумчатых. Введенные против домашних кошек драконовские меры контроля, по крайней мере, конкретно в этом регионе не принесли никакой пользы дикой природе[204].
Цифры по общему количеству убитых домашними кошками животных сильно разнятся, но по приблизительным подсчетам они могут составить от 30 до 60 % всех убитых животных, даже если исключить всех тех кошек, которых держат дома и которые, соответственно, не имеют доступа к добыче. У нас мало достоверной информации относительно того, какое количество животных фактически ловят те кошки, которые охотятся, потому что люди редко становятся свидетелями подобных случаев. Обычно же фиксируется не то, сколько животных было поймано, а сколько мёртвых животных кошки принесли в дом своих хозяев. После чего используется «корректирующий фактор» для подсчёта количества убитых животных, к которым отнесут и тех животных, которые, к примеру, были съедены. Количество добычи, принесённой домой, из расчёта на одну кошку часто составляет довольно низкий процент: например, по данным исследования, проведенного недавно в Соединенном Королевстве, на одну кошку ежегодно приходится примерно 4,4 убитого животного[205].
Процент добычи, приносимой кошками домой, подсчитывали только дважды, получив в итоге цифру примерно в 30 % (хотя в одном из двух исследований объектами наблюдения были всего одиннадцать кошек). А проведённое недавно в США новое исследование дало намного более детальную картину — как в переносном, так и в буквальном смысле, так как кошек снабдили специальными кошачьими камерами — лёгкими портативными камерами, которые снимали все места, где гуляли кошки, на протяжении примерно недели. Эти кошки приносили домой примерно четверть своей добычи, вторую четверть они съедали, а оставшуюся половину оставляли на том месте, где поймали её. Довольно нетипичным в данном исследовании может показаться то, что главной добычей кошек была рептилия — североамериканский красногорлый анолис, которого многие кошки сочтут неаппетитным. В тех местах, где основной вид добычи составляют млекопитающие (такие, как более приятная на вкус лесная мышь), процент добычи, приносимой домой и съеденной, может быть выше.
204
Мэгги Лилит, Майкл Кальвер и Марк Гаркаклис. Приводят ли ограничительные меры против кошек к увеличению видового разнообразия и росту численности мелких и средних млекопитающих на оставшихся участках буша? // Биологические основы охраны природы Тихоокеанского региона. № 16 (2010). С. 162—172.
205
Джеймс Феар. Охотник пригородных районов // Дикая природа. Ноябрь 2010. С. 68—72. http://www.discoverwildlife.com/british-wildlife/cats-and-wildlife-hunter-suburbia.
Исследование, о котором говорит Феар, проводила Ребекка Томас из Университета Рединга.