Графъ Нессельроде снова подошелъ къ государю.
Ты предлагаешь миръ своему монарху, мнѣ кажется, что тебѣ слѣдовало бы прежде всего устроить миръ въ твоей собственной семьѣ!
Дипломатъ вопросительно посмотрѣлъ на царя, онъ не угадывалъ на что намѣкаетъ государь. У Нессельроде были дочь и сынъ. Первая была замужемъ за отставнымъ ротмистромъ Конногвардейскаго полка барономъ Зебахонъ и была съ нимъ счастлива. Старый дипломатъ неожиданно открылъ въ своемъ зятѣ необыкновенныя дипломатическія способности. Что касается до сына, женатаго на дочери извѣстнаго московскаго генералъ-губернатора графа Закревскаго, то онъ въ супружествѣ дѣйствительно не былъ счастливъ, но они оба были въ этомъ виноваты.
Дипломатъ молча обдумывалъ, какъ бы отразить направленный противъ него ударъ.
Да, сказалъ государь, у меня есть причины быть недовольнымъ твоимъ семействомъ.
Дипломатъ, собравшись съ духомъ отвѣтилъ:
Удивляюсь, ваше величество, не прошло и часу, какъ я получилъ изъ Парижа письмо отъ дочери баронессы Зебахъ…
Выборъ этого честнаго нѣмца для твоей дочери былъ единственный твой благоразумный поступокъ въ семейныхъ дѣлахъ. Что она пишетъ?
Государь, мой зять пожалуй могъ бы…
Мы объ этомъ поговоримъ послѣ, не разъ мы находили въ немъ осторожнаго и вѣрнаго слугу.
Другой разъ!! Но твой сынъ…
Государь, что могъ свершить мой сынъ? Онъ вѣдь такой скромный, послушный…
Признайся лучше, что онъ дуракъ; иначе, какъ бы онъ могъ пережить образъ жизни своей жены?
Ваше величество, вы сами изволите знать…
Это просто невозможно! Такой скандалъ!! Опять третьяго дня у Шевалье! [12] Шумъ, гамъ, оргіи! Самъ московскій генералъ-губернаторъ былъ призванъ, чтобы водворить порядокъ и прекратить позорныя сцены. Онъ воображалъ, что тамъ забавляются женщины легкаго поведенія съ какими нибудь баричами! И кого жъ онъ нашелъ? свою собственную дочь, жену сына моего канцлера.
Съ тѣхъ поръ какъ канцлеръ видѣлъ откуда направлялся ударъ, онъ сразу нашелъ и способъ обороны.
Государь, сказалъ онъ, мои волосы поседѣли не столько отъ годовъ, сколько отъ грусти. Мое единственное утѣшеніе — это дочь баронесса Зебахъ, мой сынъ Дмитрій, тоже, добрый, отличный человѣкъ, но къ сожалѣнію — онъ не одаренъ большими способностями. Но это еще не бѣда, но великое горе гложетъ мнѣ сердце: я не имѣю, какъ ваше величество, счастья быть окруженнымъ четырьмя сыновьями и многочисленными внуками! У меня только одинъ сынъ и нѣтъ никакой надежды имѣть когда нибудь внука, такъ какъ графиня Закревская [13], на которой онъ былъ вынужденъ жениться…
Вынужденъ?! спросилъ государь, нахмуривъ брови.
Развѣ это не была воля вашего величества? спросилъ дипломатъ съ наивнымъ удивленіемъ; только въ этомъ предположеніи я далъ свое согласіе. Не будь этого, никогда дочь графа Закревскаго не была бы моей невѣсткой.
Я зналъ что вы всегда были врагами и этимъ союзамъ я надѣялся прекратить вражду. Да дѣло не въ томъ. Надо положить конецъ скандальному поведенію твоей невѣстки. Твой сынъ долженъ къ ней вернуться.
Ваше величество, есть случаи, когда родительская власть безсильна, отвѣчалъ канцлеръ съ глубокимъ поклономъ. Вѣдь графиня Нессельроде живетъ у своего отца и, мнѣ кажется, что московскій генералъ-губернаторъ…
Ладно, ладно, прервалъ его государь, недовольный, что побѣда надъ дипломатомъ снова отъ него ускользала! Ты долженъ ему написать. Я хочу, чтобы прекратились скандалы между приближенными лицами къ моему двору. Я такъ хочу, слышишь?! Теперь ступай и подумай о манифестѣ, который долженъ выйти 14 декабря!
Графъ Нессельроде съ поклономъ удалился.
Государь долго останавливался погруженный въ глубокія думы.
Нѣтъ, миръ еще не долженъ быть заключенъ, сказалъ онъ задумчиво. Неужели исторія славнаго царствованія закончится позорнымъ миромъ? Никогда! Я это предоставлю въ наслѣдіе моему сыну. Хотя начало его царствованія будетъ омрачено облаками, онъ успѣетъ ихъ разсѣять и солнце снова озаритъ Россію, какъ онъ того пожелаетъ. Да мой сынъ Александръ, мой наслѣдникъ!..
Онъ все говоритъ о прогрессѣ, о либеральныхъ началахъ! Его любимая мечта — освобожденіе крестьянъ, которое, въ настоящую ми- нуту удивило бы и поразило западъ, но она не исполнима. Всѣ губернаторы отвѣчали на секретный циркуляръ, по этому поводу, что встрѣтится сильное препятствіе со стороны дворянства и можетъ послѣдовать общее возстаніе. Пусть это такъ же будетъ предоставлено Александру. Я ему завѣщаю сомнительную благодарность крестьянъ и вѣрную ненависть дворянства! Съумѣешь ли ты, Александръ, держать твердой рукой бразды правленія, которые я, твой отецъ, сѣверный колоссъ, часто съ трудомъ могъ сдерживать!!
13
Молодая графиня Закревская, единственная дочь московскаго генералъ-губернатора, была вообще очень эксцентрична и нисколько не стѣснялась всѣмъ говорить, что выходитъ за графа Нессельроде не по любви. Однажды ей задали вопросъ, отчего же она тогда за него выходитъ замужъ? На это былъ съ ея стороны весьма характеристическій отвѣтъ: „Отъ того, что у него воняютъ ноги“. Вопрошавшій былъ этимъ пораженъ.
Молодая графиня, видя его изумленіе, поторопилась выяснить смыслъ своего отвѣта:
Ну да отъ того, что у него воняютъ ноги, и по этой причинѣ это единственный мужчина изъ нашего общества, котораго, мать не взяла себѣ въ любовники.
Старая графиня Закревская была извѣстна своимъ развратомъ. Объ этомъ остался недурный анекдотъ въ памяти московскихъ старожилъ.
Во время генералъ-губернаторства графа Закревскаго въ Москвѣ проживала нѣкая графиня Ростопчина, дочь бывшаго московскаго генералъ-губернатора въ двѣнадцатомъ году. Графиня Растопчина такъ же славилась своей распущенностью нравовъ. Однажды послѣ крупнаго скандала, графъ Закревскій призвалъ ее къ себѣ и прочелъ строжайшій выговоръ съ угрозой высылки изъ города административнымъ порядкомъ. Графиня, выслушавши его нравоученія, возразила: „Удивительная вещь, ровно двадцать лѣтъ тому назадъ, мой отецъ призывалъ въ этотъ же самый кабинетъ вашу супругу и ей говорилъ слово въ слово то, что вы говорите теперь мнѣ. Ваша супруга не исправилась? Такъ оставьте же и меня въ покоѣ.
Графиня Нессельроде, урожденная Закревская, жива и до нынѣ. Съ Нессельроде она развелась и вышла замужъ за своего бывшаго любовника, князя Друцкого- Саколинскаго, того самаго, про котораго однажды Николай I, ея крестный отецъ, спросилъ:
Графиня, скажите, что между вами и княземъ Друцкимъ?
„Ничего, ваше величество, возражала графиня, даже нѣтъ батистовой рубашки“.