Два десятилетия боев неузнаваемо изменили это место. Описание Дюпре словно сделано в каком-то ином мире. Сады Бабура теперь не более чем гигантская пустошь на склоне, возвышающемся над полуразрушенным городом. Снаряды и мины изуродовали парк, воронки заменили цветочные клумбы. Аккуратные лужайки, которые сбегали к самому городу, просто исчезли. Некогда величественные платаны превратились в зазубренные пни, их срубили и распилили на дрова.
Моим гидом по садам был Шукур, афганец лет тридцати. Он бежал в Пакистан после того, как его родители погибли при ракетном обстреле Кабула 16 лет назад. Он сказал, что регулярно посещал сады вместе с семьей, но не возвращался в столицу после гибели родителей. Увидеть размеры разрушений в любимых садах Бабура стало для него сильнейшим шоком. Когда мы осматривали царивший там разгром, у него на глазах навернулись слезы. «Здесь раньше были платаны, — сказал он, указывая на зазубренные пни. — А тут были клумбы с цветами, и повсюду росли кустарники. Многие семьи приходили сюда отдохнуть вечером и в выходные. Это было прекрасное место. Но все пропало. Война убила все это».
Мы двинулись дальше по пустынному склону к могиле Бабура, которая находилась рядом с поврежденной мраморной мечетью, построенной в 1646 году могольским императором Шах-Джаханом. Неподалеку находился пустой плавательный бассейн со сломанным трамплином. В 1990-х годах летний павильон, очаровавший Нэнси Дюпре, был разрушен во время военных действий.
Сама могила состояла из простой мраморной плиты на небольшом возвышении, поцарапанной случайными пулями. На ней были начертаны слова:
«Только эта мечеть красоты, только эта церковь благородства, построенная для молений святым и явления херувимов, достойна стоять в столь уважаемом убежище, как эта дорога архангелов, эти небесные дали, этот светлый сад богоизбранного короля-ангела, который покоится в этом божественном саду, Захируддина Мухаммеда Бабура Завоевателя»[75].
Бабур очень тщательно выбрал место своего погребения. Отсюда открывается прекрасный вид на город. Война изуродовала эту картину, многие здания, которые виднелись на горизонте, превратились в обгорелые скелеты, которые уже нельзя восстановить. Далеко под нами на равнине вырисовывались темные очертания разрушенного ракетами университета Хабибия. В здании можно было видеть такое множество пробоин, что оно напоминало дуршлаг. Чуть далее виднелся опаленный войной дворец Даруламан, построенный для короля Амануллы-хана в 1933 году. Однако, несмотря на все это, Кабул все-таки сумел сохранить свою естественную красоту. Под безгрешным голубым небом дымка тумана медленно поднималась из долины к кольцу гор, образовывающих ожерелье города. Совсем недавно здесь бушевали бои, но яркие пятна зелени намекали, что парки и сады пережили разгром. А река Кабул лениво струила свои воды через город так же, как это было 2500 лет назад, когда он был основан.
Бабур просил ничем не закрывать его могилу, чтобы на нее мог падать дождь, и солнце могло освещать ее. Долгое время после того, как его афганская жена Биби Мубарика (Благословенная госпожа) Юсуфзаи привезла его тело обратно из Агры в Кабул, его наказ соблюдался. Но при правлении короля Надир-шаха (1929—33) над могилой была установлена мраморная стела, а также беседка, чтобы укрыть ее от непогоды. Ирония судьбы заключается в том, что последние бои помогли исполнить волю Бабура. Артиллерийским огнем крыша была почти полностью разрушена, и сейчас в ней дыр больше, чем черепиц. Это совершенно неподходящий памятник столь заслуженному человеку, однако он, по крайней мере, уцелел.
Шукур сказал мягко: «Люди, которые сделали это, не уважают собственную историю. Это нехорошие люди. Грабеж и разрушения — единственное, что их интересует. Все, что они знают».
Слушая эти горестные воспоминания, рассказы о грабежах, происходивших через шесть столетий после нашествия орд Тимура, я вспоминал описание Кабула, которое дал Ибн Баттута. Он побывал здесь в 1332 году во время своего эпического путешествия вокруг света. Тогда, как и теперь, разрушения были делом привычным. Он писал, что Кабул «некогда был большим городом, но сегодня большей частью он лежит в руинах»[76].
Завершив подсчет несметных сокровищ Кабула, Тимур приказал армии двигаться дальше на юг тремя отрядами. Султан Махмуд-Хан, марионеточный правитель из рода Джагатая, которого Тимур посадил на трон в 1388 году после смерти его отца Суюргатмыша, повел левое крыло на Дели. Сулейман-Шах возглавил авангард, чтобы расчистить путь по вражеской территории. Сам Тимур двинулся на юг, чтобы встретиться с внуком Пир-Мухаммедом, который осаждал священный город Мултан, сегодня находящийся в пакистанской провинции Пенджаб.
75
Согласно другой эпитафии: «В году 937, шестого первого джема-ди (26 декабря 1530 года), когда император был в Шар Баге (сад возле Агры), который он разбил, он тяжело заболел и вскоре послал прощание этому бренному миру. Достаточно сказать, что он обладал восемью важными качествами: трезвым суждением, благородными амбициями, искусством победы, искусством управления, искусством добиваться благосостояния своих людей, талантом мягкого правления, способностью завоевывать сердца своих воинов, любовью к правосудию».
76
Визит в Кабул летом 2004 года был более удачным. После ухода талибов в конце 2001 года афганская столица начала постепенно возрождаться при поддержке ООН, не говоря уже о 5500 солдатах 33 стран, которые составляли Международные силы по поддержанию безопасности. На повестку дня встало восстановление разрушенного, и Сады Бабура стали одним из главных объектов в новой обстановке мира и развития. На программу их восстановления было выделено 3 миллиона долларов, ею руководил Культурный фонд Ага-Хана, и сады постепенно начали приобретать прежний вид. Склон, который четыре года назад был голым и неприглядным, снова зазеленел. Были высажены 500 деревьев — платаны, абрикосы, яблони, тутовник, фиги, грецкий орех, гранаты. Еще 1500 деревьев планировалось посадить в 2005 году, в том числе дикие вишни, которые Бабур привез с севера, кипарисы, боярышник, розы и жасмин. Ратиш Нанда, архитектор-реставратор Культурного фонда Ага-Хана, сказал мне: «Мы желаем восстановить первоначальный вид садов. Бабур всегда очень тщательно следил за этими садами. Даже когда он был в Индии, он постоянно слал письма правителю города, требуя заботиться о садах, напоминал о необходимости ухаживать за деревьями и посылал ему детальные инструкции».
Работы по восстановлению осложняло то, что более 20 лет через сады проходила линия фронта между враждующими группировками. Боеприпасы валялись повсюду. Как-то всего за месяц было найдено 30 ракет и 13 артиллерийских снарядов. Насколько долго затянутся восстановительные работы, можно лишь гадать. «После того, как этот проект был завершен в 2006 году, мы надеялись, что местное население защитит его, но в глубине души я продолжаю беспокоиться», — заметил Нанда. В Афганистане никогда нельзя считать мир прочным. Многие боятся, что без присутствия международных сил в Кабуле все начнется сначала, город и страна будут разодраны на куски.