Среди иностранных посланников при дворе Тимура, видевших его потрясающую победу над Баязидом, были два известных испанских рыцаря — Пабло де Сотомайор и Эрнан Санчес де Паласуэлос. Их прислал дальновидный ко-356 роль Энрике III Кастильский, который желал узнать новости из Леванта. Испанский король рассылал своих послов по всему миру, как к христианским королям, так и к мавританским султанам. Он требовал, чтобы эти послы сообщали ему о нравах и обычаях страны, об армиях и о намерениях правителей. После долгого, полного приключений путешествия рыцари были благосклонно приняты Тимуром в его лагере под Анкарой. Пока хозяева-татары старались выказать свое гостеприимство и доброе отношение, испанцы внимательно следили за событиями, разворачивающимися на поле боя, со смешанным чувством восхищения и ужаса. То, что Тимур Хромец является могучим азиатским монархом, они знали и раньше. Но у них на глазах была сокрушена армия Баязида, который совсем недавно разгромил крестоносцев, и это было неожиданностью. Послы страдали от всех типичных европейских предрассудков того времени. Они представляли себе Азию — которую могли даже не считать континентом — территорией, населенной племенами грубых дикарей. Они не могли себе представить, что из Азии выйдет грозный исламский воитель, способный разгромить самого опасного врага христианства.
Наконец испанцев отпустили, и они двинулись в обратный путь вместе с послом Тимура Мухаммедом аль-Кази. Они везли богатые подарки королю Энрике, в том числе драгоценные камни и женщин. (Именно в ответ на это посольство был отправлен Клавихо, который намеревался застать Тимура на зимних пастбищах в Грузии, но из-за задержек ему пришлось отправиться на восток в Самарканд.) Среди женщин-христианок, которых Тимур освободил из гарема Баязида, была Ангелина, дочь графа Иоанна Венгерского, несравненная красавица, воспетая поэтами[102].
В течение нескольких недель после битзы у Анкары европейские монархи с растущим беспокойством следили за событиями, пока новости о победе Тимура катились по христианским землям. Их реакция оказалась самой противоречивой. С одной стороны, победитель Баязида оказал им огромную услугу, одним ударом уничтожив самого сильного противника. Но с другой стороны, теперь они со страхом ожидали, что загадочный восточный деспот, примчавшийся из неведомых азиатских далей, двинется дальше на запад и переправится через Эгейское море.
Из лагеря Тимура были отправлены письма. Архиепископ Султании Иоанн отбыл ко двору французского короля Карла VI с императорским посланием, возвещающим о триумфе завоевателя. В нем же говорилось о необходимости наладить беспрепятственную торговлю между двумя континентами[103]. В Англии король Генрих IV получил аналогичное послание. Так как континент был разделен на множество государств, которыми правили враждующие принцы, вряд ли Тимур встретил бы серьезное сопротивление. Поражение при Никополе подорвало силы Европы, ее денежные сундуки опустели, и она хорошо запомнила болезненный урок. Вместо этого христианский мир начал лихорадочную дипломатическую деятельность, ведь ничего иного просто не оставалось. Поток заискивающих писем устремился на восток.
Только что усевшийся на английский трон Генрих очень хотел, чтобы его права признал столь могущественный владыка. Он послал самые теплые поздравления полководцу, которого никогда не видел. От Карла VI из Франции отправилось письмо «победоносному и величественному принцу Тимуру» с благодарностями за хорошее обращение татар с христианскими торговцами, путешествующими в их землях. От византийского императора Мануила II прибыли послы, нагруженные бесценными камнями и золотыми флоринами. Император, который призывал Тимура на помощь в борьбе против турок, подтвердил свой вассалитет и предлагал дань за защиту и в будущем. Регент Константинополя присоединил свой голос к хору, восхваляющему Тимура, а к нему тут же примазались прагматичные венецианцы. Генуэзская колония в Пере продемонстрировала извечное чутье всех торговцев, моментально уловив изменение баланса сил, и ее послы примчались засвидетельствовать свою покорность, а знамя Тимура было торжественно поднято над Босфором.
Старые противники внезапно осознали, как грубо они ошибались до сих пор. В ответ на приказ Тимура султан Египта и Сирии Фарадж быстро изъявил покорность. Посол Тимура Атыльмыш был возвращен к своему господину с богатыми дарами — золотом и серебром, драгоценными камнями и лошадьми в роскошных попонах. Теперь в пятничных молитвах поминали титулы завоевателя, от его имени чеканились монеты, как это делалось в покоренных странах. Фарадж поспешил сообщить, что схватил двух старых врагов Тимура — багдадского султана Ахмеда и Кара-Юсуфа, принца туркменского племени Черных Шапок. Фарадж сообщил, что он сделает с ними то, что пожелает Тимур.
102
Сотомайор и Паласуэлос искренне наслаждались обратным путешествием в компании этих женщин. Сотомайор по дороге влюбился в гречанку по имени Мария и, прибыв в Испанию, женился на ней. Позднее у них родился сын. Ангелина вышла замуж за Диего Гонсалеса до Контрераса, знатного испанца и магистрата Севильи. Прим. авт.