Повисла тишина, каждый обдумывал это, на первый взгляд, абсурдное предложение. Аэль произнес высокомерным тоном:
– Я ищу человека с опытом, а не девицу, которую придется постоянно спасать. И, кстати, ехать хожеными тропами я не собираюсь.
Его слова так задели Алиенору, что она выпрямилась. Да как он посмел так оскорблять ее? Это ее-то надо спасать? Недооценивать ее – очень большая ошибка, и скоро парень это поймет.
– Считаешь, что я не способна постоять за себя?
Она выхватила из складок плаща наточенный клинок с лезвием не меньше двадцати сантиметров. При виде такого оружия юный Хранитель замер – никогда прежде он не встречал ничего подобного. Лезвие было сделано из незнакомого ему металла, а блестевшие на рукояти камни казались слишком роскошными, чтобы такая вещь могла принадлежать обычной Шааль. Кинжал был настолько великолепен, что юноша позабыл обо всех защитных инстинктах. Стоило ему потянуться за клинком, как драгоценное оружие исчезло в складках тяжелого плаща незнакомки. Под довольным взглядом Вима девушка повернулась к стойке и молча приступила к трапезе.
– Алиенора уже три года путешествует по Венальмору. Она изъездила эти края вдоль и поперек, – шепнул Вим Аэлю.
– Так она странница?
– Да, голубчик. И если все подвиги, о которых она рассказывает, – правда, то с оружием Алиенора обращается чертовски хорошо.
Аэль пригляделся к девушке. Ее загорелое лицо обрамляли длинные волнистые волосы. Под плащом, на полоске кожи между короткими черными штанами и черными сапогами он заметил тонкий белый шрам – явно следствие не досадной случайности.
– Сколько она возьмет, чтобы проводить меня до Саль’Люина?
– Лучше сам спроси ее, голубчик.
Он повернулся к Алиеноре, но та его опередила:
– От тебя разит богатством, я бы тебя обобрала до последней нитки, но сейчас у меня нет желания грабить людей. О цене договоримся по дороге, она зависит от моих потребностей. Сразу скажу – я не потерплю никаких замечаний, а если поймаю хоть один наглый взгляд, то брошу тебя прямо посреди ночи в дикой глуши. Поверь мне на слово, веселого в этом мало.
– Да хватит уже вертеться на лошади! Меня это отвлекает! – воскликнула Алиенора.
– Я прощаюсь с родным городом, могла бы проявить хоть немного уважения!
– Я не уважаю то, чего не понимаю. Я ненавижу города. Особенно этот.
– Почему?
– Потому что он твой.
Аэль пробормотал под нос какое-то ругательство, но Алиенора сделала вид, что ничего не услышала. Ден’Джахаль остался позади, а перед ними открывалась дорога на юг, залитая утренним солнцем. Они покидали Красный город, который дожди почти всегда обходили стороной, и двигались навстречу новым пейзажам.
После слов Алиеноры между двумя путниками воцарилось молчание, которое нарушал только стук копыт по тропе. Юная Охотница ненавидела этих сыновей богачей, ставивших себя превыше закона и считавших, что целый мир у них в долгу. А Аэль не выносил вспыльчивый и необузданный характер Алиеноры, которая осмелилась ему перечить. И все-таки каждому из них приходилось терпеть другого. В конце концов, это сотрудничество было выгодно им обоим.
Аэль и Алиенора набросали в общих чертах маршрут перед тем, как покинуть столицу: им предстояло пересечь Пустыню безмолвия, где раскаленные пески веками поглощали любого, кто нарушал запрет и произносил хоть слово. Потом по подвесному мосту они перейдут Разлом и продолжат свой молчаливый путь, пока не выберутся из пустыни. Дальше они остановятся в Нель’Йюне на несколько дней, чтобы отдохнуть и пополнить запасы, а потом направятся на восток. Наконец, они вступят в лес Элиандар и уже потом достигнут Саль’Люина.
Путешествие будет долгим.
Аэль чувствовал себя несколько стесненно в компании этой девушки, с каждой минутой все сильнее напоминавшей Лазериана. Она с такой же прямотой указывала юноше на его недостатки, которые пускай и не красили обычного мужчину, для первоклассного Хранителя были незаменимыми качествами. Прежде чем отправить Аэля в Академию, отец успел привить ему только высокомерие и эгоизм. Риваллон Тиеран славился как лучший среди поколений Хранителей, и за последние десять лет его сын посвятил все силы тому, чтобы не отстать от отца. Парень никогда не сомневался, что сможет сравняться с родителем и даже превзойти его.
Алиенора взглянула на Аэля и прищурилась. Мальчишка воплощал собой все, что она ненавидела в Душах. Тщеславие, жажда славы… Наверняка этот сынок богача направляется к отцу, который ждет его на другом конце страны, чтобы представить влиятельным людям и обеспечить благополучное будущее на посту интенданта[2], а если повезет, то этот парень и до власти дорвется. Лучшего места для богатой Душонки и не вообразишь. Юная Охотница улыбнулась мысли, что ей никогда не придется беспокоиться ни о чем подобном. Она была свободна. Гораздо свободнее, чем он.
2
Интендант – военнослужащий, ведающий войсковым хозяйством и снабжением воинских частей и учреждений.