Выбрать главу

Нельзя также не отметить, что описание покорения Тибета-у Саган Сэцэна во многом совпадает с рассказом Рашид ад-Дина о подчинении Чингис-хану племени уйгуров: у обоих авторов одинаковы обстоятельства их добровольного покорения и численность посольств (300 человек), имя посланника Илугу[1280] у Саган Сэцэна созвучно званию правителя уйгуров «идикут» у Рашид ад-Дина; расхождения в дате (у Рашид ад-Дина — 1209) и некоторых подробностях отчасти можно объяснить большей детальностью рассказов персидского летописца[1281].

Не исключено, что совпадение текстов Саган Сэцэна и Рашид ад-Дина случайное и они повествуют о разных событиях. Дело, однако, в том, что подчинение государства уйгуров монголам подтверждается китайскими источниками[1282], тогда как для сообщения Саган Сэцэна таких подтверждений нет. Поэтому возможно, что в основу его информации кроме «Шара Туджи» положена деформированная версия уйгурских событий, о которых он мог узнать, например, из «Сокровенного сказания». Эта монгольская хроника 1240 г. не говорит о завоевании или добровольном покорении Тибета, но в § 238 повествует о посольстве и подчинении «уйгурского идуута», которое, согласно контексту «Сокровенного сказания» и по мнению Хэниша, произошло в 1206 г.[1283] При этом одним из двух послов был некий Дарбай. Его имя очень близко к фамилии ламы Гарбай, которому, согласно Саган Сэцэну (стр. 89), Чингис-хан написал письмо после подчинения Тибета. Кроме того, непосредственно перед пассажем об уйгурском посольстве в «Сокровенном сказании» говорится о погоне Джэбэ, одного из полководцев Чингис-хана, за найманским Гучулук-ханом (в передаче «Алтай тобчи»: Кулук-хаганом), имя которого уж очень напоминает Кюлюгэ Дорджи-хагана из рассказа Саган Сэцэна[1284]. Таких совпадений слишком много, чтобы объяснить их чистой случайностью или схожестью разных исторических событий, поэтому правомерно предположить, что сообщение Саган Сэцэна в действительности относится к уйгурскому, а не к тибетскому правителю и что, следовательно, в монгольских хрониках ничего не говорится о покорении Чингис-ханом Тибета.

Несколько иначе обстоит дело с тибетскими источниками. В «Чупта сэльки мэлонг» («Хрустальное зерцало доктрины»), например, сообщается: «Чингис-хан, который повернул колесо могущества (стал могущественным завоевателем), навестил Тибет. Покорив Нари-кхор-сум, У, Цзанг, Лхо, Кхам и Кан, он направил посланника в Цзанг, преподнес большие подарки ученому Кунга Нинпо, главе монастыря Сакья, назначил его своим духовным руководителем, а затем пригласил посетить Монголию»[1285].

Интересный отрывок, связанный с вопросом о подчинении Тибета монголам, из другого тибетского источника, «Истории монголов», приводит Ю. Н. Рерих: «В 1207 г. тибетский наместник… а также другие феодальные владетели… отправили… посольство в составе трехсот человек и били челом монгольскому хану»[1286].

Сопоставление этих сведений между собой, а также с материалами, приведенными выше, позволяет сделать несколько выводов. Во-первых, тексты тибетских произведений расходятся в данном случае настолько значительно, что у них нет ни одной, точки соприкосновения. Они как бы тщательно поделили сообщение Саган Сэцэна: «Зерцало» говорит только о походе Чингиса в Тибет и его подарках главе монастыря Сакья, а «История монголов» — лишь о тибетском посольстве к монгольскому хану. Это обстоятельство вызывает настороженность, ибо если еще можно представить, что автор «Зерцала» счел, посылку посольства не столь важным событием, чтобы упомянуть о нем в своем труде, то совершенно немыслимо, чтобы «История монголов» обошла молчанием прибытие Чингис-хана в Тибет и покорение им указанных районов. Поэтому либо факты, приведенные «Зерцалом», не имели места, либо создатель «Истории монголов» о них не знал, а в таком случае его собственное сообщение не заслуживает доверия.

вернуться

1280

Кроме этого, как сообщает «Юань-чао би-ши», имя Илуку (Илуху) носил Шидургу-хаган, последний правитель тангутского государства, умерщвленный по приказу Чингиса в 1227 г., когда он явился в его ставку для переговоров (см.: «Юань-чао би-ши», стр. 558; С. А. Козин, Сокровенное сказание, т. 1, М.—Л., 1941, стр. 191; «Tajna historia Mongolow. Anonimowa kronika mongolska z XIII wieku», przelozyl z mongolskiego, wstepem i komentarzami opatrzyl S. Kaluzynski, Warszawa, 1970, стр. 177; «Die geheime Geschichte der Mongolen», ubersetzt von E. Haenisch, Leipzig, 1941, стр. 135; cp. также Лубсан Данзан, Алтай…, стр. 237–238; Е. И. Кычанов, Очерк…, стр. 314). Эхо этого события также могло отразиться в сообщении Саган Сэцэна.

вернуться

1281

См.: Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 152–154; т. I, кн. 1, стр. 147–148. Отметим, что, по мнению Шмидта, монголы под уйгурами понимали тангутские или тибетские племена, а не действительных уйгуров тюркского происхождения («Geschichte der Ost-Mongolen…», стр. 386. Anm. 46). Против его гипотезы весьма доказательно выступал Клапрот («Journal Asiatique», 1824, стр. 196–207, 257–276, 332–338; ср. Hammer-Purgstall, Geschichte der Goldenen Horde in Kiptchak, Pesth, 1840, стр. 69–70).

вернуться

1282

См.: «Юань ши», гл. 1, стр. 15а; «Тун-цзянь ган-му», гл. 18, стр. 2б.

вернуться

1283

См.: «Юань-чао би-ши», стр. 467–468; «Die geheime Geschichte der Mongolen», стр. 116, 209; «Tajna historia…», стр. 151; С. А. Козин, Сокровенное сказание, стр. 174, 491–492. См. также: Лубсан Данзан, Алтай…, стр. -183, 354, прим. 15.

вернуться

1284

См.: «Юань-чао би-ши», стр. 466–467; «Tajna historia…», стр. 151; «Die geheime Geschichte…», стр. 116; С. А. Козин, Сокровенное сказание, стр. 292, 491. В его переводе ошибочно Дадай (см. стр. 174).

вернуться

1285

«11-th Book of Dubthah selkyi Melon» in Baboo Sarat Chandra Das Contributions on the Religion, History, etc. of Tibet. — JASB, vol. LI, pt I, Calcutta, 1882, стр. 66. Подробнее об источнике и его авторе см. JASB, vol. L, pt I, 1881, стр. 187–188.

вернуться

1286

Ю. Н. Рерих, Монголо-тибетские отношения в XIII и XIV вв., — сб. «Филология и история монгольских народов», М., 1958, стр. 335.