Несомненно, монахи и другие служители культа пользовались экономическими привилегиями. Об этом можно судить по тому факту, что многие стремились уйти в храмы и монастыри, чтобы стать монахами и избежать налогов и повинностей. Иначе был бы непонятен массовый уход в монастыри и храмы, тем более что для этого требовалось купить специальное разрешение ду-де[1790]. Так, в 1334 г. было опубликовано запрещение частным образом строить буддийские храмы, даосские монастыри и скиты, причем одновременно указывалось, что за приобретение ду-де буддистам и даосам надо было внести каждому 50 связок цянь, тогда только разрешалось покидать семьи и становиться монахами[1791], которые выделялись законом в особую социальную группу. В 1331 г. в связи с голодом в ряде лу сановники императорского секретариата наряду с другими мерами предлагали продать 10 тыс. ду-де[1792].
У нас нет точных данных о численности монахов, но по отдельным отрывочным сведениям можно составить некоторое представление об этом. Только один буддийский храм Да-шэн-шоу-вань-ань, согласно сообщению за 1295 г., кормил 70 тыс. монахов в день государственного траура[1793]. По неполным данным «Юань ши», на 1291 г. было 213 148 монахов. К 1330 г. в стране стало 367 только буддийских храмов[1794].
Несомненно, храмы и монастыри были большой политической силой в системе угнетения народа. Вместе с тем они занимали достаточно прочные экономические позиции, владея значительной земельной собственностью и эксплуатируя большое число непосредственных производителей.
Китайские источники, посвященные юаньской эпохе, выделяют частное землевладение, обозначая его термином минь тянь, т. е. «народные поля» или «поля населения», в отличие от государственного — гуань тянь, иногда гун тянь, причем последнее служило для обозначения промежуточных форм землевладения — «должностных земель» и земель училищ. Понятие минь-тянь появилось задолго до юаньского времени, оно было известно более тысячи лет до этого.
Под минь тянь могло подразумеваться в равной мере как помещичье, так и крестьянское землевладение — источники не различают эти две антагонистические формы землевладения… Лишь по контексту и конкретным признакам удается раскрыть социальное существо понятия минь тянь и расчленить его, но и то не всегда. К тому же сведения о минь тянь разбросаны по-крупицам в разных источниках.
Мы рассматриваем лишь часть обширного понятия минь-тянь, а именно крупное частное землевладение, под которым имеется в виду хозяйство светских феодалов, не обладавших, степенью знатности и не состоявших на государственной службе. Впрочем, к частному землевладению, как указывалось выше, можно отнести и некоторые земли нетитулованного чиновничества (за исключением «должностных полей»).
Земля, принадлежавшая этой группе светских феодалов, была их полной и безусловной частной собственностью, свободноотчуждаемой. Она могла передаваться по наследству, закладываться и продаваться. Крупными частными собственниками, были люди различных этнических групп (кидани, чжурчжэни, тангуты, китайцы, монголы, выходцы из Средней Азии и т. д.), но на юге Китая ими были преимущественно китайцы. Источники часто именуют их хао минь (сильный, могущественный народ) или фу минь (богатый народ).
В их среде были и те, кто, несмотря на монгольские завоевания, сохранили свое хозяйство, доставшееся им от предков, а также те, кто сумел вновь приобрести землю различными способами (покупка; захват силой, обманом и т. д.). Несмотря на оставление за государством многочисленных земель, являвшихся, его непосредственной собственностью, создание удельного и чиновного («должностные поля») землевладения и поддержку церковного землевладения, монгольские ханы не уничтожили китайскую крупную феодальную земельную собственность. Они использовали ее в интересах монгольского государства, обязав феодалов, так же как и крестьян, выплачивать налоги.
1790