— Прошу меня извинить, — не выдержал Ричард, — мой товарищ был не совсем точен. Это рисунок шестилетней девочки-сироты. Черные фигурки — это ее родители, которых контрас убили у нее на глазах из американских винтовок. А бордовое пятно между ними — не солнце, это лужа крови. Так мне рассказала девочка...
Ричард повернулся и, не прощаясь, пошел прочь.
— А ну-ка, друзья, потеснитесь!
Ричард оторвал взгляд от иллюминатора и растерявшись принялся тереть кулаком глаза. В кресло рядом с ним садился Томас Борхе.
— Лететь нам после Гаваны часов восемь. Так что сможем познакомиться поближе. Я знаю, что вы назвали свою организацию именем Луиса Альфонсо Веласкеса. Так? А я ведь о нем тоже кое-что знаю и, если хотите, могу рассказать.
Луис Альфонсо Веласкес родился в семье скромных тружеников, проучиться он смог только до третьего класса начальной школы. Ему было восемь лет, когда пришлось бросить школу и пойти работать, чтобы помогать своим родителям. Луису очень хотелось, чтобы дети его родины были счастливы, чтобы они могли учиться в школах, играть и отдыхать в прекрасных парках. Он мечтал, чтобы все дети были веселые и здоровые, чтобы они любили свою Родину. Вот почему восьмилетний Луис стал помогать революционерам, боровшимся с диктатурой Сомосы.
Он участвовал в распространении листовок возле церквей и школ, в сборе денег и продуктов питания для своих старших товарищей. Рисовал плакаты, разоблачающие диктатуру, и делал нарукавные знаки красно-черного цвета для бойцов-сандинистов. Позднее, когда народ начал вооруженные выступления на улицах, Луис Альфонсо вел наблюдения за передвижением сомосовских войск.
Все вы знаете обстоятельства гибели Луиса Альфонсо. 27 апреля 1979 года он был на собрании, которое проводила в одном доме группа революционеров. Его попросили вести наблюдение. Но возле дома его выследил сомосовский гвардеец по прозвищу Таракан. Когда Луис вышел из дома, этот преступник выстрелил ему в голову и сразу же проехал по нему на автомобиле. Спустя несколько дней, 2 мая, Луис скончался от тяжелых ран.
Луис Альфонсо стал революционером для того, чтобы мы могли строить школы, в которых вы сейчас учитесь. Но империалистам не нравятся наши школы. Вот почему они дали бывшим гвардейцам оружие для вторжения в нашу страну и разрушения школ. Солдаты нашей родины не позволят гвардейцам вернуться и завладеть Никарагуа.
Луис Альфонсо говорил, что на каждом месте свое поле битвы. Пока взрослые сражаются с оружием в руках, чтобы снова не вернулся империализм, вам надо учиться.
ЕСЛИ МОЛЧИТ МОРСКАЯ РАКОВИНА
ПОСЛЕДНИЕ аккорды торжественной мелодии стихли над артековским стадионом. Кто-то подтолкнул Ричарда в спину. По белой, ажурной лесенке гитарист вбежал на эстраду и, ослепленный лучами прожекторов, на мгновение застыл. Девчонка с белыми бантами сунула ему в руку букет роз, и Ричард, уколов палец о шип, боли не почувствовал.
— За исполнение сложнейшего произведения Бетховена «К Элизе», — неслось над стадионом, — гитаристу из Никарагуа Ричарду Лоза жюри единодушно присуждает первое место.
За сценой смущенный с полыхающими щеками, он обнаружил в руках кожаный переплет диплома и, приложив его к губам, прошептал имя... Никто, никто не знал, что выученное «на слух» с пластинки «К Элизе» (Бетховен должен понять!) Ричард называл «К Сильвии».
— Ричард! Ричард! — скандировал стадион стоя.
Ричард помахал рукой и «влился» в аплодирующую толпу. Темной, асфальтированной тропкой промчался к корпусу дружины «Морская» и только рядом со знаменитыми кипарисами перевел дух.
Диплом, удостоверяющий блестящую победу, Ричард завернул в кусок целлофана и сунул в рюкзак поверх вещей. Поздно вечером, когда солнце опускалось в море, он, нарушив режим, убежал на пляж и, откинувшись на теплую гальку, мечтал.
Закрывая глаза, он живо, в красках представлял, как приземляется серебристый самолет в порту Манагуа. Шум, цветы, что-то горланит Карлос. Рассказы, сувениры, ахи и охи — все потом! Ричард кинет друзьям рюкзак, только его и видели! Он найдет Сильвию дома и заставит себя не стесняться ее родителей. Если Сильвии не будет дома, тогда Ричард помчится в школу. Он, конечно, увидит ее первым. Побежит, посмотрит в глаза и положит к ее ногам кожаный диплом...
20
Рассказ передан Томасом Борхе автору, хранится в архиве редакции газеты «Пионерская правда».