— Тут не всё так однозначно, — встрял среднего возраста человек в толстых очках в пластмассовой оправе, одетый в неплохой, но скверно сидящий костюм. — Если духовная сила пилота мала или же он, к примеру, испытывает сильный стресс или просто очень устал морально, то характеристики доспеха упадут ниже средних для образцов обычных мехов.
— Сенсей[22], - кивнул ему Мадзаки, — ваша консультация весьма интересна, но не стоит выдавать наши военные тайны направо и налево. — Генерал позволил себе усмехнуться и со значением глянул в мою сторону. Мол, я такой же союзник, до поры до времени. — Руднев-кун, вы понимаете, что эта информация не подлежит разглашению. За неё вы вполне можете поплатиться головой.
— Каким образом я смогу передать её? — удивился я, почти искренне. — Я же дезертир, скорее всего, на родине уже приговорён к высшей мере заочно. К тому же, даже сообщи я подобные сведения, живо отправился бы или лес валить за дезу или в клинику для душевнобольных. У нас к подобным вещам относятся более чем скептически.
— Вам фамилия Бокий ничего не говорит? — с многозначительной улыбкой спросил у меня Мадзаки.
— Абсолютно ничего, — честно ответил я. — Слышал что-то, кажется, он из НКВД, но не больше.
— Он бы заинтересовался подобными сведениями, — кивнул генерал. — Ну да, мы не о нём сейчас. Твоей основной задачей, кроме возможной координации с Москвой, в которую я не особенно верю, будет добиться доверия Юримару, что будет весьма и весьма сложно.
— Для чего? — спросил я, хотя уже начал понимать, что к чему.
— В нужный момент, а именно, когда до него доберутся наши враги, ты должен будешь проследить за тем, чтобы он не попал к ним в руки живым.
— А когда он перестанет быть нам полезным, — продолжил я его мысль, — я должен буду убить его. Ведь Юримару не будет ждать удара в спину.
— Конечно, если тебе удастся втереться в доверие к нему, — усмехнулся Мадзаки, — а это, как я уже сказал, весьма и весьма непросто. К тому же, и убить его будет сложно. Пули в спину может оказаться недостаточно, лучше воспользоваться честной сталью. Вы, кстати, фехтуете?
— Плохо, — признался я. — Я больше шашкой рубиться, да и то не особенно хорошо. После ранения и госпиталя я больше по технической части, захваченные у Деникина БМА — первые советские машины «Большевик» и «Подпольщик», осваивали. Мы на них после с белополяками воевали. С тех пор я забросил фехтование, кому оно нужно в век машин, так мы считали.
— Тогда советую припомнить навыки фехтовального искусства, — сказал Мадзаки, — иначе с Юримару вам будет не справится.
— Я поработаю над этим, — кивнул я. — А сейчас, с вашего разрешения, я откланяюсь, мне ещё работать сегодня.
— Конечно, конечно, — махнул мне рукой, отпуская, Мадзаки. — Ступайте, Руднев-кун.
Я поднялся, кивнул всем на прощание и постучался в дверь. На пороге меня встретил Хатияма. Он вывел меня из допросной камеры и проводил до выхода. Я кивнул и ему на прощание, уточнив только когда мне прийти в следующий раз.
Из контрразведки я отправился обратно в мастерскую. Надо было контролировать работу наших наёмных декораторов. Там я проторчал до самого вечера, обсуждая детали, записывая замечания бригадира к художникам и директору, а ещё и помогая, когда надо. В итоге, так и заночевал у них, позвонив в театр, чтобы знали, что со мной.
Глава 7
После битвы в Акихабаре для Ютаро, да и всей труппы, началось жаркое время. Утром не успевшего выспаться молодого тюи вызвал к себе Накадзо. Хоть и были оба они одеты в гражданское, но Ютаро вытянулся перед Накадзо по стойке «смирно».
— Оставьте, молодой человек, — отмахнулся тот. — Это там, — он указал вниз, — я тайса, а вы — тюи. Здесь же, вы билетёр, а я — антрепренёр. Билетёры навытяжку не стоят. И, вообще, садись, хватит нависать надо мной.
Несколько растерянный Ютаро опустился в кресло, напротив Накадзо, а тот продолжал:
— Ты прошёл главную проверку на должность капитана «Труппы», — говорил он. — Так учат детей плавать, сам знаешь, вот ты не утонул, а поплыл и поплыл вполне уверенно. Теперь для тебя начнутся боевые будни офицера Особого отряда «Щит», капитана подразделения Труппа.
— И что ждёт меня теперь, Накадзо-доно? — поинтересовался Ютаро, чувствуя в душе холодок предвкушения чего-то нового, опасного, но безумно интересного.
— В первой половине дня — тактические занятия, в плане самообразования, — ответил Накадзо, — будете готовить тактические решения для пяти доспехов духа, с учётом особенностей духовных качеств их пилотов. Для начала поближе познакомьтесь с каждой из наших актрис, в скором времени прибудут ещё две. После ваша обычная работа билетёром. Пока идут спектакли, у вас будет свободное время, однако очень советую посещать их, чтобы лучше следить за душевным состоянием ваших бойцов. Сейчас, пока идут только репетиции, уделяй больше времени тактической части. А после спектакля, ну или репетиций, как сейчас, тренировки. Сегодня вечером я покажу тебе ангар для тренировок. Да и, собственно, за репетициями я тоже советую внимательно наблюдать, ведь от поведения на них, от того получаются роли или нет, от того, что скажет режиссёр, напрямую зависит духовное состояние твоих бойцов. Не думаю, что тебе надо объяснять его влияние на доспех духа.