Шестнадцать дредноутов, сотня лоханок… Дредноуты он накроет аннигиляторами крейсеров и девяти фрегатов, остальные тринадцать охватят малые суда и после первого залпа сбросят истребители… В пространстве, открывшемся перед Вальдесом, уже перемещались корабли, но это была иллюзия – он всего лишь просчитывал, откуда нанести удар и как расставить наличные силы. Здесь имелись определенные тонкости, ибо аннигилятор, самое мощное оружие его крейсеров и фрегатов, был устройством громоздким, намертво соединенным с корпусом, и выстрел требовал должной ориентации всего корабля. Поговаривали, что новые рейдеры класса «Паллада», заложенные в Солнечной системе, будут иметь по два эмиттера антиматерии, с приводами прицела. Еще толковали о новом оружии, молекулярном дисперсоре, якобы похищенном Секретной службой Флота у лоона эо; этот дисперсор будто бы уже испытали и даже запустили в производство. Адмирал относился к этим слухам скептически; в бою он привык обходиться тем, что есть под руками.
Выйдя из транса, Вальдес осмотрел огромную рубку флагмана «Урал», отметил, что люди работают спокойно, задержался взглядом на фигурке жены, запрятанной в прозрачный кокон АНК, и произнес:
– Внимание, красная тревога! Готовность к бою через сорок минут. Все крейсера и фрегаты с первого по девятый остаются на своих местах. Остальным кораблям передислоцироваться на периферию роя и быть готовыми к охвату вражеской группировки.
Вызвав голограмму роя, он указал новые позиции для тринадцати фрегатов и принял рапорты их капитанов. Потом соединился по внутренней связи с постом аннигилятора, где, в ожидании приказов, дежурил самый опытный и надежный из его подчиненных. И самый старый на всей флотилии – конечно, если не считать Кро Лайтвотера.
– Палец на кнопке, Птурс? – спросил адмирал и усмехнулся.
– Как обычно, командир. Но пока не вижу ни единого ублюдка.
– Скоро будут, дружище. Шестнадцать дредноутов, идут строем конуса. Головной – персонально для тебя. Поприветствуешь?
– Вмажу по самые помидоры, – отозвался Птурс. – Будь уверен, адмирал! Старый конь борозды не испортит.
В тот день они не поднялись в город – хватило разговоров, да и Марк чувствовал еще некую слабость. Девушки вскипятили воду, заварили кло, национальный напиток тхаров, которого Марк не пробовал целых девять лет. Кло было вдоволь, но в остальном трапеза оказалась скудной – галеты, жесткое вяленое мясо местных грызунов и по яблоку на нос. Майя и Ксения подкладывали Марку то лишнюю галету, то кусочек мяса или половинку яблока, а когда он начал возражать, Сантьяго, по праву старшего, прикрикнул: ешь, парень! Ешь, чтобы ветром не шатало! Нам нужен боец, а не инвалид!
Прихлебывая горьковатый напиток, Марк обшаривал взглядом комнату, отмечая, что иглометы, ножи и мачете есть у всех, а вот оружие посерьезнее – в единственном числе и к тому же раритет, МП-36[9], вещь почтенной древности. Мощный ствол, но тяжелый, неповоротливый, годится палить из укрытия, а в рукопашном бою с этакой штукой пупок надорвешь. Прежде такими метателями вооружали десант, атаковавший в боевых скафандрах с искусственными мышцами, но вряд ли на Тхаре осталось подобное снаряжение.
А ведь я не прав, вдруг мелькнуло у Марка в голове. На всех планетах пограничной зоны есть Арсенал, и здесь он тоже наверняка имеется. Устроен во время Первой или Второй Войны Провала и набит под завязку хоть старьем, но все же не иглометами с мачете. Там и продовольствие должно найтись! Сублимированные пайки хранятся столетиями… Конечно, вкус у них тот еще, но калорийность повыше, чем у галет и крысятины… Добраться бы до этого хранилища!
Он оглядел своих отощавших компатриотов и поинтересовался:
– Кто из вас меня нашел?
– Все нашли, – буркнул Пьер. – Все мы были наверху и любовались, как жабы разносят нашу эскадру.
– Нет, – возразила Ксения, – Прохор первым тебя заметил, закричал, и подбежали мы с Майей. Потом остальные подошли.
– Я был в спаскапсуле и в шлеме, – сказал Марк. – Вы ничего не трогали? Где, например, мой шлем?
На лицо Майи набежала тень.
– Ты страшно обгорел… Одежда и кожа сходили клочьями, но тело было ледяным. И ты словно не чувствовал боли…
– Я был под действием криогенного препарата, – пояснил Марк и напомнил: – Так что там со шлемом?
– Мы не знали, как его снять, – промолвила Ксения. – Но Паша разобрался. Он среди нас лучший знаток военной техники.
Марк ткнул наугад в одного из близнецов, сидящих рядком на койке.
– Ты Павел?
– Я Кирилл, старший.
– Павел – это я, – сообщил крайний справа мальчишка.
– Значит, ты открыл магнитный замок и снял с меня шлем… Что дальше? Куда ты его дел?
– Бросил рядом с капсулой и побежал за гравиподвеской. После, старший, когда вы уже лежали в реаниматоре… – Павел смущенно потупился. – В общем, я ходил смотреть на капсулу. Любопытно! Я такой в голофильмах не видел.
– Каждый день туда бегал, – сообщил Прохор, подтолкнув брата локтем. – Пашка у нас метит во Флот.
– Бегал, но ничего не трогал! Клянусь Великой Пустотой! Только раз примерил шлем!
– И как тебе? – поинтересовался Марк.
Брови паренька печально сдвинулись.
– Он не стал со мной разговаривать Потребовал, чтобы я не прикасался к военному имуществу… Как он узнал, что я – не вы, старший?
– У меня имплант, здесь. – Марк прикоснулся к виску. – Такое опознавательное устройство есть у каждого на Флоте. Имя, звание, кодовый номер и все такое… Кстати, – он повернулся к Пьеру, – второй имплант мы мне ввели?
– Ну ты ведь нормально дышишь.
– Да, разумеется. – Кивнув, Марк нащупал крохотный шрам над левой грудью. – Завтра мы выйдем на поверхность и отыщем мою спаскапсулу и шлем.
Пьер хмыкнул.
– Это так важно?
– Очень важно. В шлеме есть кое-какие полезные штучки – бинокль, радар, пеленгатор. В капсуле – НЗ и оружие.
– Игломет?
– Бластер. Более мощный, чем эта труба. – Марк покосился на метатель плазмы.
– Хорошо, мы постараемся найти твое снаряжение. Пригодится, когда Панчо повезет тебя в Никель.
– В штаб Западного Предела?
– Да. Ты тхар, наш брат, и потому нам дорог, но ты еще источник информации. – Пьер улыбнулся. – Бесценный человек!
Марк ответил улыбкой на улыбку.
– Еще какой! Ты, Пьер, даже не догадываешься.
Голова у него кружилась. Он закрыл глаза, стараясь превозмочь слабость, но это не помогло; перед ним всплывали то лица его соратников, то темная поверхность Тхара, то жуткое облако на месте «Мальты» и сотни гибнущих людей, то ослепительный луч, что тянулся от вражеского корабля к его «ястребку». Эти картины дергались, накладывались одна на другую, не давали обрести покой. Не открывая глаз, он глубоко вздохнул, потер виски и услышал голос Ксении:
– Тебе нужно выспаться, братец. Я введу снотворное.
Прохладный кончик ампулы прижался к сгибу локтя, и это было его последним ощущением.
Глава 3
Адмирал Вальдес
Над дверью адмиральского салона промелькнули световые сполохи, и Вальдес недовольно нахмурился. Всем, казалось, было известно, что после боя он нуждается в отдыхе – напряжение сил и вызванные им видения изматывали, и в такие минуты он не желал видеть никого, кроме Инги. Но это была не она – перед ней дверь салона открывалась без всяких сигналов.
– Входите, – произнес адмирал.
В каюту шагнул энсин[10] секции связи. Мундир на нем сидел как влитой, башмаки и серебряные нашивки сверкали, на лице застыло выражение крайней сосредоточенности. Бравый молодец, с одобрением подумал Вальдес. Имени его он никак не мог запомнить, уж очень длинным было это имя, много длиннее прожитых энсином лет.
Юноша вскинул руку в салюте.
– Экстренное сообщение с Земли, адмирал. Зашифровано вашим личным кодом.
– Положите сюда. – Вальдес показал взглядом на пульт тактического компьютера, где находился дешифратор. – Благодарю, энсин. Можете идти.
10
Офицерские звания в космофлоте приняты в соответствии с англо-американской военно-морской традицией: энсин – первое офицерское звание (мичман), лейтенант-юниор – младший лейтенант, затем лейтенант и лейтенант-коммандер (соответствует капитану), коммандер (соответствует майору или подполковнику), капитан (соответствует полковнику), коммодор – контр-адмирал. Далее идут звания адмирала и адмирала флота