Впрочем, и у двумечного боя есть свои слабые стороны. Самой главной является радиус поражения, ведь обычно двуручный боец сражается более короткими клинками, чем боец, сражающийся одним мечом, особенно при обоюдоручном хвате. Опытный противник, ведя бой на дальней дистанции, может свести на нет преимущества второго клинка. Также существует несколько техник, "неудобных" для двумечника. Более того, существует особая техника для лёгкого двуручного оружия, идеально нейтрализующая противника с более короткими парными клинками. Правда, она в настоящее время практически забыта. Также для двумечника, равно как и для любого другого бойца с одноручным мечом, может быть опасна легендарная стенка (техника с двуручным мечом), вот только владел ею на моей памяти только один человек (и ещё один пытался воспроизвести, правда, не слишком успешно).
В целом, из личного опыта могу засвидетельствовать следующее: двумечник – это одиночка, хорошо работающий против большого количества более слабых противников. С более сильным и опытным противником преимущество от фактора неожиданности быстро сойдёт на нет, поэтому с опытным мастером постарайтесь решить исход боя в первую пару минут, пока он не приноровился к вашей манере боя. А теперь, давайте закрепим на практике всё то, что я вам только что рассказал.
По жребию, который по традиции разыграли в суефа[126], мне выпало сражаться последним. Поэтому было время продумать тактику боя и посмотреть на ошибки своих друзей, которые сражались до меня. Когда, наконец, пришла моя очередь выходить на бой, я чётко понимал, что мне не нужно делать, а именно – пытаться прыгнуть выше головы. Бой я начал крайне аккуратно, сосредоточив всё своё внимание на защите. Я пятился, парируя прямолинейные, но мощные атаки по центру. Когда мой соперник убедился, что я неплохо противостою его напору, он резко сменил тактику, буквально ошеломив меня массой обманных финтов, один из которых достиг цели.
– Неплохо. Повторим?
Я кивнул. Удобней перехватил мечи. На этот раз Бресдмек начал без раскачки. Благодаря помощи Умника и огромной доли везения вначале мне худо-бедно удавалось парировать его удары. Но конец был неизбежен.
– Неплохо, только не думай над своими движениями. Доверься интуиции и своим инстинктам. Ан гард[127]!
Я вытер пот с лица полотенцем, поданным чей-то заботливой рукой.
– Эт ву прэ?[128], - спросил меня мой соперник, я утвердительно кивнул, пытаясь сосредоточиться на своих мечах.
– Алле!
В тоже мгновение на меня обрушился град ударов, отбивание которых я сначала пытался контролировать, но ни мой мозг, ни пришедший на помощь Умник не справлялись с тем объёмом информации, который приходилось обрабатывать. В какой-то момент я плюнул на попытки определить, с какой стороны придёт беда, и просто положился на своё предчувствие.
Многие диванные теоретики, никогда не державшие меч в руках, будут вам доказывать, что предчувствие, или интуиция, словом то, что в своих действиях опирается на подсознание – это миф или выдумка. У каждого есть право – верить им или нет. Но любой, кто соревновался или сражался за свою жизнь вживую, понимает, что она существует. Интуиция – это как путешествие без конечного пункта назначения, как прыжок из одной точки в другую, без всякой взаимосвязи между ними. Интуиция – это не то, что ты делаешь шаг за шагом. Это нечто, происходящее с тобой, нечто, приходящее к тебе без всякой причинно-следственной связи.
Словом, какое-то время я действовал, опираясь не на свои внутренние знания, а на что-то, как мне показалось, расположенное вне меня и в тоже время, являющееся частью меня. Ощущение были сродни прыжкам на батуте, потрясающее переживание восторга и невесомости одновременно. Мгновения, когда у тебя за спиной словно вырастают крылья. Войдя в это состояние, я смог достаточно легко противостоять всем выпадам моего соперника. Выдернули меня из этой эйфории так же неожиданно и резко, как я в неё попал. Из меня будто вытащили батарейку, я почувствовал огромную усталость, придавившую меня к полу. Возможно, я рухнул бы прямо на пол, если бы не Ромуальдыч, который неожиданно быстро подскочил ко мне и подхватил, не дав упасть.
– Вот выпей, – сказал он, прижимая к кубам кружку.
В ней оказалась какая-то сладкая жидкость, приятная на вкус и легко перетёкшая из чашки в меня. Вместе с ней ко мне постепенно возвращались силы.
Ит между тем обращался к ребятам: