Здесь Тимур выступает как выдающаяся историческая фигура, наилучшим образом объединившая фортуну и возможности. Эти два дара создают удачливого правителя7. Поэтому Тимур может выступать как символический образ эпохи, в которой открывается мир, предоставленный в распоряжение человека дела, — будь то маленькое итальянское государство, которое стоит организовать так, чтобы оно лучше всего служило поддержанию власти правителя (нередко узурпатора), или далекие страны, куда проникают не только первооткрыватели, но и конкистадоры. Это тот Тимур, о котором Марло (1564-1593) в 1587 году написал трагедию. Вплоть до XVII столетия она выдержала бесчисленное количество постановок, даже стала почти народной пьесой, которую больше не связывали с ее автором 8. Даже в далекой Москве, где в 1672 году по приказу царя было создано театральное общество, пьеса о Тимуре и Баязиде была первой, которую поставили на сцене 9. То, что Георг Фридрих Гендель в 1724 году развлекал английскую публику оперой «Тамерлан», показывает нам, каким долговечным было внимание к этой фигуре.
Однако Тимуру отведена в истории роль лишь на ее европейских задворках. Его родина по ту сторону Окса[2]*. Туда он всегда возвращался из своих походов. Дело всей его жизни, подчинение почти всего исламского мира не было прочным, его сыновья и внуки едва ли были в состоянии сохранить свое наследство, не говоря уже о том, чтобы умножить его 10. Основатель индийской династии Моголов Бабур (прав. 1526-1530) происходил по отцовской линии в пятом поколении от Тимура. Только при могольском императоре Тимур был назван основателем. Из переработанных источников для него создали «Автобиографию» 11, явно составленную по обращу автобиографии Бабура 12, а также собрали его подлинные или мнимые приказы и указания, чтобы таким образом упарить себя и сведениях о ведении войн и искусстве управлять государством, которое ценили так же высоко, как и в Короне 13. Ценность этих произведений для исторического исследования сомнительна; они сопоставимы с высказываниями, вложенными в уста Мухаммеда, которые скорее мешают, чем помогают создать портрет исторического пророка.
Но кем же был Тимур и как он вписывается в исламскую историк» конца XIV столетия? Книга посвящена именно этому вопросу. Оказывается, присущее эпохе Ренессанса восприятие Тимура в качестве олицетворения нового человека, призванного владеть миром, не так уж ложно. Конечно, это представление на фоне исламской культуры XIII и XIV столетий выглядело иначе, чем в Европе нового времени.
Но как там, так и здесь это требования войны и контроля над завоеванными странами, которые заставляют действовать, а это вытекает из убеждения, что мир может бьггь использован и целях властителя. И войне нужно уметь организовать большое количество людей, заставить их выступить в определенное время и подготовить все необходимое! Воспоминания о действиях Чингисхана, глубоко затрагивающих судьбу каждого верноподданного, не стерлись из памяти до появления Тимура в Мавераннахре. Но Яса, созданная великим монголом, не стала правилом, при помощи которого могли управлять страной в мирное время обыкновенные князья без харизмы завоевателя мира, избранного на небесах. Хотя в исламской культуре средневековья имеется абстрактное понятие государства, оно касается только цели всей мусульманской государственности: объединение всего человечества в одной-единственной, устроенной по Божьему закону коммуне. Таким образом, мечтали, как и раньше, об универсальной империи, но четких представлений, как должна выглядеть жизнь в этой коммуне, не было. Вся власть была связана с личностями; их интересам были фактически подчинены в XIV веке все институты 14, на исламском Востоке еще больше, чем в Египте и Сирии, так как по другую сторону Евфрата значительно уменьшился слой образованных горожан, представителей исламских учреждений из-за вторжения монголов 15. Любая узурпация была оправданна, поскольку она происходила исключительно для осуществления всеобщей государственной цели 16. Как могли бы муфтии помешать тому, кто, считаясь реставратором наследия Чингисхана и борцом за веру, увеличивая универсальную империю ислама, берется за оружие? Когда же в Европе с удивлением узнали о великом Тимуре, развитие современного государства здесь уже шло полным ходом. Богатые традициями династии работали уже давно над расширением своих территорий. Рождение новой власти, общественное устройство было сравнительно стабильным. Это важнейшие предпосылки для того, чтобы зародилась новая, буржуазная культура власти, признаком которой является стремление к разумной организации государства 17 и в которой поэтому ценится убежденность в том, что мужские достоинства, осмотрительность и смелость, будут вознаграждены.