В конце кандидат клялся святым для себя предметом или именем, что будет исполнять данные обещания, сохранять верность клубу и ни при каких обстоятельствах, включая опьянение, не выдаст сюжеты и секреты, услышанные от коллег во время заседаний клуба.
Церемония завершалась словами правителя:
Такой-то и такой-то, ты законно избран членом Детективного клуба, но если ты нарушишь свою священную клятву, да будут другие авторы предугадывать твои сюжеты, да будут надувать тебя издатели, а незнакомцы подавать на тебя иск за клевету; и пусть страницы твоих книг кишат опечатками, а продажи их бесконечно падают. Аминь.
И все хором повторяли: «Аминь».
Люси Беатрис Мэллесон, больше известная под мужским псевдонимом Энтони Гилберт, получила приглашение в клуб, подписанное Дороти Сэйерс, в котором подробно объяснялись цели и правила клуба.
Цели меня совершенно не интересовали, — замечает Мэллесон. — Весь снобизм, имеющийся в моем организме, возрадовался при мысли о том, что я встану на одну доску с Великими. А Детективный клуб был местом действительно элитарным. Энтони Беркли основал его несколькими годами ранее, чтобы собрать аристократию детективного мира. Условия приема были очень жесткими: популярность не имела значения, продажи не имели значения. Ни при каких условиях туда бы не приняли автора триллеров. Если бы Эдгар Уоллес и Сидни Хорлер пришли к воротам с полными карманами золота, им пришлось бы уйти ни с чем. Не то чтобы я была без ума от аристократов, но приятно раз в жизни почувствовать себя одной из них.
Люси никогда до того не видела Дороти Сэйерс, но хорошо помнила ее послевоенный сборник стихов и поэтому представляла себе томную тонкую деву поэтической внешности. Однако когда она прибыла в отель на Нортумберленд-авеню[6], где должен был проходить торжественный обед, ее встретила величавая дама весьма внушительных размеров, в черном платье и пенсне. Среди присутствующих было много знаменитостей, обед был великолепен, но самое большое впечатление на Люси произвел «необычный порядок инициации»:
Вряд ли когда-либо мистер Честертон выглядел более величественно, чем в этой роли. Гигантская фигура в черной мантии торжественно вплыла в холл, освещенный лишь факелами, остальная процессия медленно обтекала его. По бокам шагали факелоносцы, позади шел Джон Род с Эриком. Поручители стояли по обе стороны от трепещущих кандидатов <…> Мистер Честертон задавал вопросы голосом, как будто исходящим из бездны; мисс Сэйерс отвечала голосом, от которого задрожали бы и ангелы. Мой поручитель яростно зашептал: «Ну-ка склони голову! Ты всего лишь неофитка!»
Это была удивительная церемония; я чувствовала себя так, будто иду к алтарю в камере смертника. Мое платье было единственным ярким пятном во всем шествии. Позднее мне сообщили, что следовало надеть черное — видимо, чтобы не нарушать атмосферу мрачного застенка. Увы, мое единственное платье было зеленым.
Во время церемонии вокруг черепа стояли диковинные фигуры — Смотритель Обнаженного Клинка, Смотритель Тупого Предмета, Смотритель Отравленного Фиала (с соответствующими атрибутами в руках); по окончании церемонии Сэйерс стреляла из револьвера — самого настоящего! — а все остальные должны были вопить во всю мощь своих легких (для руководства этим процессом назначался специальный Распорядитель-кричальщик).
Позднее для Честертона было специально сшито красное атласное одеяние (через много лет Агате Кристи довелось надеть его, чтобы провести обряд в качестве правителя). Должность председателя была пожизненной — Э. К. Бентли сменил на этом посту Честертона в 1937 году, в 1949 году председателем стала Дороти Сэйерс, после нее в 1957-м — Агата Кристи (поставив условие, что не будет выступать публично). Таким образом, до 1976 года клубом правили писатели Золотого века, бывшие среди первых его основателей.
Найо Марш присутствовала на церемонии посвящения Бентли в президенты клуба. Члены клуба собрались в отдельном обеденном зале отеля «Гровнер-хаус», главный констебль Суррея был приглашен в качестве основного выступающего.
Дверь в дальнем конце отворилась медленно (как всегда открываются двери в детективных романах). На пороге появилась мисс Дороти Сэйерс в академической мантии, освещенная единственной свечой. Она поднялась на трибуну. Представьте мой испуг, когда я заметила, что она прячет в складках мантии большой автоматический револьвер. <…> Затем появилась мрачная процессия со свечами и орудиями убийства — там был Смотритель Тупого Предмета — с устрашающей дубинкой, Смотритель Обнаженного Клинка — кажется, это был кинжал, Смотритель Отравленного Фиала, а последним следовал Джон Род с ухмыляющимся черепом на черной подушке. И среди этой толпы, с несколько напряженным выражением лица — что неудивительно! — стоял бедный мистер Бентли. Он принес клятву, после чего, без всякого предупреждения, в гостиной отеля «Гровнер-хаус», в и часов летнего вечера, мисс Сэйерс разрядила свой шестизарядный револьвер.
6
На Нортумберленд-авеню находятся чрезвычайно дорогие и престижные отели; возможно, речь идет об отеле «Виктория». По-видимому, в тот год банкет проходил там, а не в «Кафе-Рояль».