В самом деле, когда душа обратилась к Египетскому богу, то есть телу, и благоговела перед ним, как перед златом, тогда, не дожидаясь призывов, поднялись с оружием в руках все священные мысли. Оружием были доказательства, основанные на знании, а полководцем и предводителем — Первосвященник и Пророк, возлюбленный Богом Моисей. Началась непримиримая война за благочестие и закончилась не прежде, чем было покончено со всеми враждебными воззрениями (Исх. 32:26—28). Так что естественно соседство совершивших поступки пусть разные, но схожие.
(131) Есть и другое объяснение, но уже не для всякого уха. Пусть выслушают те, кто постарше, а младшие должны замкнуть свой слух. У Бога среди прочих высших Его сил есть одна, по ценности не уступающая прочим, — законодательная, ибо Он Сам — Законодатель[496] и Источник Законов, а все частные законодатели суть последователи Его. Природа этой силы двояка: одной своей стороной, благодетельной, она обращена к тем, кто стремится жить правильно, другой, карательной, — к тем, кто грешит. (132) Служитель первой — левит, ибо он совершает все обряды, возложенные на высшее священство, посредством которого Бог узнает и понимает смертных, будь то жертва всесожжения, благодарственная жертва или покаянная, а вот служителями второй становятся виновные в непредумышленном убийстве, (133) о чем свидетельствует Моисей: «Он не злоумышлял, а Бог попустил ему попасть под руки его» (Исх. 21:13), — так что руки убийцы суть орудие, а действует — невидимо — другой, Невидимый. Так пусть живут бок о бок слуги законодательства, служители обоих его видов: левит — для поощрения, невольный убийца — для наказания.
(134) И не для того говорится: «В тот день, когда поразил Я всех первенцев в земле Египетской, освятил Я Себе всех первенцев Израилевых» (Числ. 3:13), — чтобы мы подумали, будто первенцы Израилевы лишь тогда стали священны, когда Он жестоко поразил Египет, погубив всех первенцев, но для того, чтобы мы знали — все это будет вечно повторяться в душе: когда гибнут главенствующие части слепой страсти, то освящаются старшие и драгоценные потомки того, кто зорко видит Бога (135) Ибо порок, уходя, впускает добродетель, а с уходом блага входит зло, ждавшее своего часа. Так, стоит выйти Иакову (Быт. 27:30), как наша всеприемлющая мысль уже занята Исавом, который намерен, если удастся, запечатлеть в ней черты порока взамен образа добродетели. Но этого он сделать не в силах, ибо мудрец нанесет ему опережающий удар, и очнется Исав уже низвергнутым и лишенным своей доли.
(136) Но Авель жертвует не только от первородных стада своего, но и от тука их, показывая тем самым, что Богу должно отдавать все веселье, все богатство души, все, чем дорожит она и чему радуется. Да и законы о жертвоприношениях велят приносить первыми тук жертвы, ее почки и лопасть печени (Лев. 3:3), о которых мы еще поговорим, однако нигде не сказано о мозге или о сердце, а ведь их, казалось бы, и надо пожертвовать раньше всего, если и Сам Законодатель подтверждает, что в обоих заключено ведущее начало[497]. (137) Но, может быть, в том, что эти жертвы остались недопущены к алтарю Бога, сказалось глубокое благочестие и пристальное размышление, ибо ведущее начало, вращаясь в потоке времени, обращается то к лучшему, то к худшему, принимает отпечатки различных монет[498], то подлинных и четких, то стертых и поддельных. (138) Вот эту область, где приняты как свои оба недруга — прекрасное и постыдное, где обоим воздаются одинаковые почести, — вот эту область, сочтя ее ничуть не менее запятнанной, чем чистой, Законодатель удалил от Божьих алтарей, ибо постыдное доступно всем, а то, что доступно, глубоко чуждо святости. (139) Из-за него-то и удалили ведущее начало. Но если бы возможно было отделить в нем доброе от дурного, то, очистившись в каждой своей частице, оно могло бы стать жертвой всесожжения, незапятнанной и непорочной, ибо закон о жертвах всесожжения таков: кожа и испражнения как знаки телесной слабости, но не порочности, остаются смертному, прочее же, являющее душу безупречной в каждой части ее, целиком сжигается для Бога.
СОДЕРЖАНИЕ ТРАКТАТА
Настоящий трактат по преимуществу этического содержания. Он повествует о том, как в душе рождается устремление к Богу, чем оно возрастает и как, наконец, душа полностью предает себя Творцу. Первым по естеству в душе, по Филону, рождается порок, который затем заменяется добродетельным залогом. Несколько примеров из Писания аллегорически
496
497
498