Некогда коза, изшед из двора своего, идяше искати себе пищи, повелеваше дщери своей двери дома своего никако[1386] же отверсти. Сие же слыша волк, — козе отшедшей[1387], прииде к дверям и нача в двери бити, да отверзутся ему, глаголющв козк, яко «мати твоя пришла».
Коза же рече: «Ни, не знаю, кто еси. Аще еси мати моя, то рцы ми слово, и аз познаю, мати ли моя еси ты».
Волк же, биюще, рече: «Слово оное, еже дах ти, забых». Рече коза: «И аз не вем, где ключи дверныя положила есми. Сего ради пожди, да обращу я».
Тем научая, яко подобает нам последовати законом, древле от отец наших нам данныя. К сему же и наказания добрая родителей своих не отметати.
Сице бысть жителем града Салапии Итталийской.[1388] Ибо егда из сего града изыде Крисп-начальник[1389] в Рим и запрети им, да не прельстятся от Анибала, супостата римскаго, сушу ему близ града онаго с воинством многим.
Сие же Анибал уведе, сотвори писание и с печатию Марцельлия[1390] (начальника римскаго) и посла во град: в немже якобы повеле вои, присланныя в нощи, пустити. Но граждане сие лукавство Анибалово уразумевше, воев во град не пустиша и тако от погибели своея сохранишася.[1391] — Плутарх.[1392]
47. О ДРЕВОСЧЬЦЕ[1393]
Некий поселянин иде путем и виде секиру едину, обаче кроме топорища. Прииде в лес, моли всех древес, да соизволят ему точию едино топорище от леса своего изсещи. Они же не возбраниша ему о том.
Егда же сие сотвори и топор свой уготова, иде изсече овогда дуб, овогда вяз, овогда сосну. И по мнозех днех и вся древеса ссече и всю дубраву искорени.
Научая тем, яко не достоит кийждому веры яти и оружия своя иному вручати, зане иже нынедруг, заутра враг бывает[1394] и твоим оружием тя убиет.
Такий древосечец бе Фисистрат,[1395] иже упроси жителей града Афины, да соизволят ему купити во граде их оружия. Сие же соизволившу ему купити оружие, — и велию брань на ня воздвиже и водности их и град Афин в покорение себе приведе.[1396]
48. О ПАВЛИНАХ И СОРОКЕ[1397]
Некая сорока, тщеславием великим одержима, восхоте быти в соборищи преукрашенных павлин. И собра многое павлиное перие и теми ся украси, мняше себе павлином во всем подобна быти. Посем прииде к павлинам и с ними равна быти восхоте.
Но тии, видяще сорокино лукавство, нападоша на ню и кийждый перие свое от нея отъя, и сороку биша и едва живу отпустиша.
Являя тем, яко достоит кийждому человеку водитися с подобным себе, и худославному велеродным себе имети не подобает.[1398]
Такое поругание прият в Риме Калистрат.[1399] Сей убо аще бе рода худославна, обаче восхоте быти меж рыцери[1400] в первых и не точию нача с ними общатися, но рыцерския науки употребляти.
И занеже в Риме обычай бяше, яко никогоже в соборище рыцерское[1401] приимати, аще кто не имать на 10 000 златник[1402] имения недвижимых. И сего не точию бедна, но и худородна обретоша, — бысть поруган и от соборища их изгнан. — Мартиалий.[1403]
49. О ЕЛЕНЕ И ВОЛАХ[1404]
Некий ловец со псами своими еленя зело гоняше, иже не обрете места, где скрытися, прибеже в некое волостоялище и волов о помощи нача молити. Волы же стояще отвещаху елени:
«О бедная елень! Что притекла еси к таковым, иже тебе помощи и обороны подати не могут? Ты же, доньдеже приидет нощь, скрыйся иньде в сене».
Се же глаголющу им, прииде господин волов и уби еленя.[1405]
Тем научая, яко нам о помощи подобает просити сильнейших, иже нам помощь подати могут. Мудр же той есть, иже напасти своя может убегати.
Яко сего еленя ловец прогна, сице Иисус Навин[1406] победи пять царей Амморейских,[1407] иже хотяху убежати от него, скрышася в пещере, идеже обретших я уби. — Иисус Навин.[1408]
50. О ЛИСЕ И ВИНОГРАДЕ[1409]
Лиса некогда восхоте от гроздия виннаго насытитися, иже высоко на древе висяху. И не могущу ей никакоже достати я, нача гроздие оное зело хулити, яко зелены и кислы и никоим зверем не потребны бяху.
Сице мнози, егда нечто получити желают, но получити не возмогут, начинают оныя дела хулити, дабы желание свое тем укротити.
Таков обычай име некоторый житель римский. Сей зело усердствова, како получити ему двор Мартиалов.[1410] Его же получити не возможе, нача двор оный (аще зело бяше строением преизрядным украшен) хулити, яко никому же потребен бяше. — Мартиалий.[1411]
1389
Крисп-начальник — Тит Квинкций Криспин (втор. пол. III в. до н. э.), консул 208 г. Умер от ран, полученных в стычке с засадой пунийцев, успев, однако, предупредить римские гарнизоны о гибели Марцелла и о судьбе его печатки.
1390
Марцельлий — Марк Клавдий Марцелл (270–207 до н. э.), римский полководец, известный успешными операциями в Галлии (222 г.) и на Сицилии (214–212 гг.), противник военной тактики Фабия Кунктатора, обрекавшей страну на опустошение перемещавшейся по ней армией Ганнибала. Погиб в устроенной пунийцами засаде, а его перстень с печаткой доставили Ганнибалу.
1391
...и тако от погибели своея сохранишася. — Виниус упростил события, но привнес традиционную формулу благополучного финала.
1392
Плутарх — Сравнительные жизнеописания. Гл. «Марцелл», XXIX; Фронтин. Стратегемы. IV. 7. 38; подробнее: Ливий. Римская история от основания города. XXVII. 27–28.
1394
...иже нын друг, заутра враг бывает... —
1395
Фисистрат — Писистрат (ок. 600–527 до н. э.), афинский политический деятель. В 561 г. добился разрешения держать личных вооруженных охранников, дубинами которых затем и узурпировал власть в Афинах. Изгнанный в 550 г., он вновь захватывает власть в 540 г., обеспечив ее отрядами наемных охранников. Такую узурпацию власти афиняне называли тиранией.
1396
...град Афин в покорение себ приведе. — Источники см.: Плутарх. Сравнительные жизнеописания, гл. «Солон», XXX–XXXI; Геродот. История. I. 59–64.
1398
...худославному велеродным себе имети не подобает. —
1399
Калистрат — (в эпиграмме Марциала) условное, этимологически ироничное (греч. ‘прекрасный воин») имя.
1400
...меж рыцери... — Здесь — сословие римских всадников. В списках III вида: меж бога
1401
...рыцерския науки... соборище рыцерское... —
1402
10 000 златник — в «Театре» 10 000 (золотых) крон. Имущественный ценз римского всадника — не менее 400 000 сестерций.
1403
Мартиалий — Марк Валерий Марциал (ок. 43–ок. 104), римский поэт-эпиграмматист, избравший путь той раболепствующей клиентелы, которая цепко держится за блага жизни в условиях любого режима, пресмыкаясь перед властями предержащими, покусывая выскочек и себе же подобных, но менее удачливых льстецов и завистников и с упоением отыгрываясь на скабрезных темах и немочах. Прилог басни обединяет 13-ю и 25-ю эпиграммы V книги.
1407
...пять царей Амморейских... — Амореи (или амониты) — одно из племен древнего Ханаана (на западном берегу Иордана) до вторжения туда евреев. В «Театре» 1608 г. приведен и перечень этих царей: иерусалимский, хевронский, иармуфский, лахисский, еглонский.
1410
...како получити ему двор Мартиалов. — Среди эпиграмм Марциала есть обращенные к завистникам его имущественного состояния.